вращает свою страну в фундамент, на котором должно быть воздвигнуто 
глобальное антигосударство.

Эта двойственность политического управления порождает двойственность во всех 
сферах, и прежде всего в войне. Как в политике осуществляются два курса, 
видимый и невидимый (тайный, отвечающий интересам сил антигосударства), так и в 
войне существуют два параллельных направления – видимое (внешнее) и невидимое 
(тайное). Войны, которые ведут США, распадаются как бы на две составляющие: 
открытую – традиционную вооруженную борьбу, и скрытую – тайную, нетрадиционную 
войну, тщательно скрываемую и преступную по своей сути.
Это объясняется тем, что силы антигосударства преследуют преступные цели, и 
средства, к которым они прибегают, неизбежно преступны и, как любое 
преступление, осуществляются тайно. Связь с этими силами государственного 
руководства и подчинение им превращает его в единый с мировой закулисой 
преступный синдикат, использующий преступные средства для достижения преступных 
целей.
Наркотрафик является одним из таких преступных средств, которые сопровождают 
войны, ведущиеся Соединенными Штатами. Примером такой параллельной тайной 
преступной войны был Вьетнам.
Эта война во многом велась секретными службами США, изначально тесно связанными 
с масонскими глобальными структурами. В то время как военные вели войну в 
соответствии с традиционной стратегией и политической доктриной, ЦРУ 
финансировало тайные операции по наркотрафику, которые оказали крайне 
разрушительное воздействие не только на всю Юго-Восточную Азию, но и на 
американское, и в целом западное, общество. Они продемонстрировали, что 
убийство и самоубийство, разрушение и саморазрушение – это две стороны одной и 
той же медали. Курс на уничтожение чужой государственности неизбежно 
сопровождается уничтожением собственного государства и общества.
Блум в своей книге «Государство-изгой», изданной в Лондоне в 2002 году, пишет, 
что за время американского военного присутствия, которое продолжалось более 
двадцати лет (официально), Юго-Восточная Азия была превращена в тайного 
крупнейшего производителя наркотиков. В годы вьетнамской войны 70% героина и 
опиума, употребляемых тогда в США, шли из этого региона.
Торговля наркотиками и оружием является важной частью стратегии дестабилизации, 
которая реализуется Соединенными Штатами не только в Азии, но и по всему миру. 
Распространение наркотиков и наркотизация населения рассматривается и 
используется как эффективная форма контроля масс и их зомбирования. Прежде 
всего это относится к молодежи.

Эту же стратегию использует израильская секретная служба Моссад в отношении 
Ливана. Как написал Роберт Фиск в британской
Independent
от 11 декабря 2002 года, радикальные действия Хизболлы во многом являются 
формой местного сопротивления этой преступной наркоиндустрии.


Что касается Афганистана, то очевидно, что Буш и его администрация делали 
ставку во многом на наркотическую войну, когда планировали вооруженное 
вторжение. Об этом и многом другом пишет канадский дипломат П. Скотт в своей 
книге «Наркотики, нефть и война», выпущенной в 2003 году. Он, в частности, 
приводит данные из статьи информированного индийского обозревателя Рамана 
относительно использования Соединенными Штатами наркобаронов для свержения 
режима талибов. В 2002 году, уже после американского вторжения в Афганистан, 
стало ясно, что начатая талибами совместно с ООН кампания по сворачиванию 
незаконного производства наркотиков, провалилась. Раман так пишет о причинах 
этого провала: «Существуют тревожные сведения из надежных источников в 
Афганистане, что причиной этого очевидного отсутствия успеха на героиновом 
фронте является тот факт, что ЦРУ, поддерживавшее героиновых баронов во время 
Афганской войны в 80-е годы
для распространения наркомании среди советских войск
, теперь использует их для поисков Бен Ладена, извлекая преимущества из их 
местного опыта и контактов». Сообщается, что эти наркобароны в ноябре 2001 года 
содействовали внедрению Хамида Карзая в пуштунские регионы Афганистана для 
противодействия Талибану. Известно также, что в знак благодарности за эти 
услуги США закрыли глаза на их преступный бизнес.


Более того, США стали продвигать наркобаронов во власть. Так, в 2001 году ЦРУ 
выбрало известного наркодельца Хаджи Абдул Кадира в качестве губернатора 
провинции Нангархар, где находится Джелалабад. Кадир известен тем, что «во 
время первой Афганской войны в 80-е годы он, находясь под контролем ЦРУ и 
будучи связан с французской внешней разведкой, играл активную роль в 
организации сети
внедрения наркотиков в советские войска
из героиновых лабораторий в Пакистане. Эти лаборатории принадлежали Хаджи 
Африди, пакистанскому наркобарону, который в 80-е годы был высоко ценимым ЦРУ 
агентом. Абдул Кадир и Африди стали близкими партнерами американских спецслужб 
в организации поощряемого ЦРУ наркобизнеса». С этим бизнесом ассоциируются 
также имена еще одних «партнеров» – Хаджи Замана и Хазрата Али.


Из статьи Рамана следует, что ЦРУ через Замана, Африди и Кадира не только 
поощряло, но и руководило поставками нарк