и и весь хлеб, за исключением того, который должны были взять с собой на 
дорогу, – с тем чтобы не иметь уже никаких надежд на возвращение домой и, таким 
образом, быть более готовыми на какие угодно опасности: каждому приказано было 
взять с собой муки на три месяца. Они уговорили также своих соседей – рауриков, 
тулингов и латовиков – сжечь, подобно им, свои города и села и двинуться вместе 
с ними. Наконец, они приняли к себе и включили в число своих союзников также 
боев, которые поселились за Рейном, затем перешли в Норик и осаждали Норею.
6. Было вообще два пути, по которым гельветы могли выступить из своей страны: 
один узкий и трудный – через область секванов, между Юрой и Роданом, по 
которому с трудом может проходить одна телега в ряд; кроме того, над ним 
нависали весьма высокие горы, так что даже очень небольшой отряд легко мог 
загородить дорогу; другой шел через нашу Провинцию и был гораздо легче и 
удобнее, так как и между гельветами и недавно покоренными аллоброгами (4) течет 
река Родан, в некоторых местах проходимая вброд. Самый дальний от нас город 
аллоброгов в ближайшем соседстве с гельветами – Генава. Из этого города идет 
мост в страну гельветов. Они были уверены в том, что либо уговорят все еще не 
примирившихся с римской властью аллоброгов, или же заставят силой дать 
свободный проход через их землю. Приготовив все необходимое для похода, они 
назначают срок для общего сбора на берегу Родана. Это был пятый день до 
апрельских Календ, в год консульства Л. Писона и А. Габиния.
7. При известии о том, что гельветы пытаются идти через нашу Провинцию, Цезарь 
ускорил свой отъезд из Рима, двинулся самым скорым маршем в Дальнюю Галлию и 
прибыл в Генаву. Во всей Провинции он приказал произвести усиленный набор 
(вообще же в Дальней Галлии стоял только один легион) и разрушить мост у Генавы.
 Как только гельветы узнали о его прибытии, они отправили к нему послами 
знатнейших людей своего племени. Во главе посольства стояли Наммей и Веруклетий.
 Они должны были заявить, что гельветы имеют в виду пройти через Провинцию без 
всякого для нее вреда, так как никакого другого пути у них нет, и просят его 
соизволения на это. Но так как Цезарь помнил, что гельветы убили консула Л. 
Кассия, разбили его армию и провели ее под ярмо (5), то он не считал возможным 
согласиться на их проход: он понимал, что люди, враждебно настроенные, в случае 
разрешения пройти через Провинцию не воздержатся от причинения вреда и насилий. 
Однако, чтобы выиграть время до прихода набранных солдат, он ответил послам, 
что ему нужно будет время, чтобы об этом подумать: если им угодно, то пусть они 
снова явятся к апрельским Идам.
8. Тем временем, при помощи бывшего при нем легиона и солдат, которые уже 
собрались из Провинции, он провел от Леманнского озера, которое изливается в 
реку Родан, до хребта Юры, разделяющего области секванов и гельветов, вал на 
протяжении девятнадцати миль в шестнадцать футов высотой и ров (6). По 
окончании этих сооружений он расставил вдоль них посты и заложил сильные редуты,
 чтобы тем легче задержать врагов в случае их попытки пройти против его воли. 
Как только наступил условленный с послами день и они снова к нему явились, он 
объявил им, что, согласно с римскими обычаями и историческими прецедентами, он 
никому не может разрешить проход через Провинцию, а если они попытаются сделать 
это силой, то он сумеет их удержать. Гельветы, обманувшись в своих надеждах, 
стали делать попытки, иногда днем, а чаще ночью, прорваться частью на связанных 
попарно судах и построенных для этой цели многочисленных плотах, отчасти вброд, 
в самых мелких местах Родана. Но мощь наших укреплений, атаки наших солдат и 
обстрелы каждый раз отгоняли их и в конце концов заставили отказаться от их 
попыток.
9. Оставался единственный путь через страну секванов, по которому, однако, 
гельветы не могли двигаться, вследствие его узости, без разрешения секванов. 
Так как им самим не удалось склонить последних на свою сторону, то они 
отправили послов к эдую Думноригу, чтобы при его посредстве добиться согласия 
секванов. Думнориг, благодаря своему личному авторитету и щедрости, имел 
большой вес у секванов и вместе с тем был дружен с гельветами, так как его жена,
 дочь Оргеторига, была из их племени; кроме того, из жажды царской власти он 
стремился к перевороту и желал обязать себе своими услугами как можно больше 
племен. Поэтому он берет на себя это дело, добивается у секванов разрешения для 
гельветов на проход через их страну и устраивает между ними обмен заложниками 
на том условии, что секваны не будут задерживать движения гельветов, а гельветы 
будут идти без вреда для страны и без насилий.
10. Цезарю дали знать, что гельветы намереваются двигаться через области 
секванов и эдуев в страну сантонов, лежащую недалеко от области толосатов, 
которая находится уже в Провинции (7). Он понимал, что в таком случае для 
Провинции будет очень опасно иметь своими соседями в местности открытой и очень 
хлебородной людей воинственных и враждебных римлянам. Поэтому он назначил 
комендантом построенного им укрепления своего легата Т. Лабиэна, а сам поспешил 
в Италию, набрал там два легиона, вывел из зимнего лагеря еще три зимовавших в 
окрестностях Аквилеи и с этими пятью легионами быстро двинулся кратчайшими 
путями через Альпы в Дальнюю Галлию. Здесь кеутроны, грайокелы и катуриги, 
заняв возвышенности, пытались загородить путь нашей армии, но были разбиты в 
нескольких сражениях, и на седьмой день Цезарь достиг – от самого дальнего в 
Ближней Галлии города Окела – области воконтиев в Дальней Провинции. Оттуда он 
повел войско в страну аллоброгов, а от них – к сегусиавам. Это – первое племя 
за Роданом вне Провинции.
11. Гельветы уже перевели свои силы через ущелье и область секванов, уже пришли 
в страну эдуев и начали опустошать их поля. Так как эдуи не были в состоянии 
защищать от них себя и свое имущество, то они отправили к Цезарю послов с 
просьбой о помощи: эдуи, говорили послы, при каждом удобном случае оказывали 
римскому народу такие важные услуги, что не следовало бы допускать – почти что 
н