которые 
успели бежать; одни из них были убиты из засады подосланными убийцами, другие 
погибли в одну ночь на пиру; Митридат считал, что ни один из них не сохранит 
ему верности, если приблизится Сулла. Он забрал себе все их имущество, ввел в 
города гарнизоны и поставил над этим племенем в качестве сатрапа Эвмаха. Но 
оставшиеся в живых тетрархи, собрав войско из сельских местностей, тотчас же 
изгнали его из Галатии вместе с гарнизонами. Таким образом, Митридату удалось 
получить от галатов одни только деньги. Теперь пришла очередь Хиоса. На хиосцев 
он сердился еще с того времени, когда один из их кораблей во время морской 
битвы у Родоса неосторожно ударил (носом) в царский корабль. Сначала он 
конфисковал имущество тех из хиосцев, которые бежали к Сулле, затем послал 
людей, чтобы они произвели расследование, кто является сторонником римлян9. И, 
в-третьих, наконец, Зенобий, ведя с собой войско, под предлогом, что он хочет 
перебросить его в Элладу, ночью захватил стены хиосцев и другие укрепленные 
места и, поставив у ворот стражу, велел объявить, чтобы иноземцы оставались 
спокойными, а хиосцы собирались на народное собрание, так как он намерен 
сообщить им нечто от имени царя. Когда они собрались, то он сказал им, что царь 
подозрительно относится к их городу из-за тех, которые держат сторону римлян, 
но что «он перестанет так относиться, если вы передадите оружие и в качестве 
заложников дадите детей виднейших из граждан». Хиосцы, видя, что их город взят, 
выполнили и то и другое требование. Зенобий отослал все это в Эритры, заявив, 
что царь пришлет хиосцам письменный приказ.

47. И вот от Митридата прибыло письмо, гласящее следующее: «Вы и теперь 
проявляете склонность к римлянам; и многие из вас и сейчас находятся у них, и 
вы пользуетесь имуществом римлян, не внося нам (приказанной) доли. Кроме того, 
в битве под Родосом ваша триэра ударила в мой корабль и причинила ему 
повреждение. Я сам (без вашей просьбы) вменил это в вину одним только кормчим, 
давая вам случай спастись и почувствовать мое великодушие. И вот лучших своих 
граждан вы тайно послали к Сулле, и ни на кого из них вы не указали и не 
донесли мне, что они это сделали не по общему решению, а это вы должны были бы 
сделать, если бы вы не были их соучастниками. Тех, которые злоумышляли против 
моей власти, злоумышляли на мою жизнь, мои друзья присудили к смерти, я же вас 
наказываю штрафом в 2000 талантов». Таково было (суровое) содержание письма. 
Хиосцы хотели отправить к Митридату посольство, но Зенобий им этого не позволил.
 Так как оружие у них было отобрано, дети виднейших граждан взяты в качестве 
заложников, столь значительное варварское войско стояло в их городе, то они, 
стеная, стали сносить украшения храмов и все женские драгоценности для 
выполнения приказа о 2000 талантов. Когда они выполнили и это, Зенобий, обвиняя 
их, что не хватает весу, собрал их всех в театр, и, поставив войско с 
обнаженными мечами вокруг театра, заняв дороги от театра до моря, он повел туда 
хиосцев, вызывая каждого в отдельности из театра, и посадил на корабли, 
отдельно мужчин, отдельно их женщин и детей, причем конвой по варварскому 
обычаю позволял себе по отношению к ним оскорбления. Когда затем они были 
доставлены к Митридату, они были отправлены им к Понту Эвксинскому.

48. Так было поступлено с хиосцами. Когда Зенобий с войском подошел к Эфесу, то 
жители этого города предложили ему сложить оружие у ворот и войти в город с 
небольшим количеством провожающих. Он послушался их и, войдя в город, пошел к 
Филопемену, отцу Монимы, любовницы Митридата, поставленному Митридатом в 
качестве наблюдателя над эфесцами, и объявил, чтобы эфесцы собрались к нему на 
собрание. Эфесцы, не ожидая себе от него ничего хорошего, перенесли это 
собрание на следующий день, ночью же, собираясь друг с другом и побуждая друг 
друга, бросили Зенобия в тюрьму и убили, заняли свои стены, распределили все 
население на отряды, собрали с полей все предметы питания и вообще поставили 
свой город на военное положение. Узнав об этом, жители Тралл, гипейбы, 
месополитяне (?)10 и некоторые другие, боясь такого же несчастия, какое 
постигло хиосцев, поступили так же, как жители Эфеса. Митридат послал войско 
против отпавших городов, и с теми, кого он захватил, он поступил со страшной 
жестокостью, но, боясь дальнейшего, он дал свободу греческим городам, объявил 
об уничтожении долгов, метеков в каждом городе сделал полноправными гражданами, 
а рабов— сводными, понадеявшись, как это и действительно случилось, что 
должники, метеки и рабы будут на его стороне, считая, что только под властью 
Митридата за ними неизменным останется дарованное право. В это время составили 
заговор против Митридата Миннион и Филотим из Смирны, Клисфен и Асклепиодот с 
Лесбоса; все они были люди, знакомые с царем, а Асклепиодот был даже некогда 
близким другом. Доносчиком этого заговора оказался сам Асклепиодот, и для того, 
чтобы не было сомнений, дал возможность11 из-под какого-то ложа услыхать речи 
Минниона. Когда заговор был открыт, они были казнены после страшных мучений. 
Подозрение в подобного рода намерениях нависло теперь над многими. Когда из 
числа жителей Пергама было арестовано 80 человек, составивших такой же заговор, 
и в других городах ряд лиц, то Митридат послал повсюду своих людей, которые по 
доносам, в которых каждый указывал на своего врага, казнили до 1600 человек. В 
скором времени эти доносчики были захвачены Суллой и казнены, другие уже 
заранее сами на себя наложили руки, иные же бежали в Понт, к самому Митридату.
49. В то время как такие события происходили в Азии, Митридат собрал войско в 
80.000 человек, и это войско Дорилай повел на Элладу к Архелаю, у которого