рит Кари, потому что он 
человек спокойный и рассудительный. Вражда между вами будет расти, потому что 
ваши враги не будут жалеть бранных слов, когда с ними будут говорить об этом 
другие люди, не знающие вашего дела. Может даже случиться, что будут говорить, 
что мои сыновья не спешат отомстить за себя, но вам придется примириться с этим 
на некоторое время, потому что обо всем можно судить с двух разных сторон. Так 
что действуйте, лишь когда вас оскорбят ваши враги и вы твердо решите им мстить.
 Но если бы вы с самого начала посоветовались со мной, то обо всем этом деле не 
было бы сказано ни слова и не было бы вам никакого позора. Но теперь вам 
придется много терпеть, и над вами будут насмехаться все больше и больше, так 
что вам не избавиться от позора, не взявшись за оружие. И долго придется вам 
тащить эту сеть, прежде чем вы вытащите рыбу.
На том разговор и кончился. Многие люди говорили об этом деле.
Однажды братья попросили Кари, чтобы он поехал в Грьоту. Кари сказал, что в 
другое место он поехал бы охотнее, но что он все же поедет, если так советует 
Ньяль. После этого Кари поехал к Траину. Они поговорили о деле, но каждый из 
них остался при своем. Кари вернулся домой, и сыновья Ньяля спросили его, как 
их дела. Кари сказал, что не будет передавать того, что говорил Траин.
– Можно ждать, что это будет сказано так, что вы и сами услышите, – сказал он.
У Траина на дворе было пятнадцать человек, которые могли биться, и восемь из 
них повсюду ездили с ним. Траин очень любил красивые и богатые вещи и всегда 
разъезжал в синем плаще и золоченом шлеме, с копьем, которое ему подарил ярл, 
красивым щитом и мечом у пояса. С ним всегда ездили Гуннар, сын Ламби, Ламби, 
сын Сигурда, и Грани, сын Гуннара из Xлидаренди. Храпп Убийца был всегда рядом 
с ним. Одного из людей Траина звали Лодином, он тоже всегда ездил с Траином. 
Брата Лодина звали Тьярви, и тот тоже всегда ездил с Траином. Особенно плохо о 
сыновьях Ньяля говорили Храпп Убийца и Грани, и они были виноваты больше всех в 
том, что сыновьям Ньяля не была предложена вира.
Сыновья Ньяля часто говорили с Кари о том, чтобы он поехал с ними, и, наконец, 
он сказал, что было бы хорошо услышать ответ Траина. Тогда они собрались, 
четверо сыновей Ньяля и Кари – пятый, и поехали в Грьоту. Там у дома было 
широкое крыльцо, на котором могло стоять рядом много народу. На крыльце стояла 
какая-то женщина. Она увидела подъезжавших и сказала Траину. Он велел своим 
людям взять оружие и выйти на крыльцо. Те так и сделали. Траин стоял посередине.
 По обе стороны от него стояли Храпп Убийца и Грани, сын Гуннара, затем Гуннар, 
сын Ламби, потом Лодин и Тьярви, потом Ламби, сын Сигурда, а потом остальные, 
друг возле друга, потому что все были дома. Скарпхедин и его спутники подъехали 
к дому. Он ехал первым, за ним Кари, потом Хаскульд, потом Грим, потом Хельги. 
Когда они подъехали к дому, никто из тех, кто стоял там, не поздоровался с ними.
 Скарпхедин сказал:
– Видно, что мы все желанные гости.
Халльгерд стояла на крыльце и разговаривала вполголоса с Храппом. Она сказала:
– Никто из тех, кто стоит здесь, не скажет, что вы желанные гости.
Скарпхедин сказал:
– Никого не заботят твои слова, потому что ты либо старая карга, либо потаскуха.

– Ты поплатишься за эти слова прежде, чем поедешь домой, – сказала Халльгерд.
Хельги сказал:
– Я к тебе приехал, Траин. Дашь ты мне виру за то, что мне пришлось вынести 
из-за тебя в Норвегии?
Траин сказал:
– Я никогда не думал, что вы будете свою храбрость обращать в деньги. Долго вы 
еще будете продолжать клянчить у меня?
– Многие говорят, – сказал Хельги, – что ты должен предложить виру, раз дело 
шло о твоей жизни.
Тогда Храпп сказал:
– Счастье так рассудило, что вам досталось поделом, а мы ускользнули.
– Невелико счастье нарушить свою верность ярлу, – сказал Хельги, – и взамен 
получить тебя.
– Не хочешь ли ты попросить виру у меня? – спросил Храпп. – Я бы уж заплатил 
тебе так, как мне кажется нужным.
– Если придется нам с тобой иметь дело, – сказал Хельги, – то тебе едва ли 
поздоровится.
Скарпхедин сказал:
– Перестань браниться с Храппом! Лучше мы ему в награду сделаем шкуру красной.