нападут на них снизу. Но не преследуйте их, пусть они 
там бьются друг с другом.
У Скафти, сына Тородда, был сын Торстейн Волчья Пасть, как написано выше. Он 
бился на стороне своего тестя Гудмунда Могучего. Когда Скафти узнал это, он 
пошел к палатке Снорри Годи, чтобы попросить его пойти с ним разнимать 
дерущихся. Когда он подходил к дверям палатки Снорри, бой был в полном разгаре. 
Асгрим и его люди как раз подходили снизу. Тогда Торхалль сказал своему отцу 
Асгриму:
– Вот он, Скафти, сын Тородда, отец!
Асгрим сказал:
– Я это вижу, сын.

И он метнул копье в Скафти и попал ему чуть пониже самого толстого места икры, 
и копье пронзило обе ноги. Скафти упал и не мог подняться. Те, кто стоял рядом, 
сумели только втащить Скафти ничком в палатку одного мечевщика.
[96]

Асгрим и его люди наступали с таким жаром, что Флоси и его люди отступили на юг 
вдоль реки к палатке людей из Мадрувеллира. Там перед одной из палаток стоял 
человек по имени Сальви. Он варил в большом котле мясо и только что вытащил его 
из кипящего котла. Тут он увидел бегущих людей с восточных фьордов. Они уже 
были недалеко. Тогда он сказал:
– Что же, они все трусы, люди с восточных фьордов, что ли? И даже Торкель, сын 
Гейтира, бежит. Верно, лгали о нем, когда говорили, что он – сама храбрость. 
Сейчас он бежит быстрее всех.
Халльбьярн Сильный был рядом и сказал:
– Не придется тебе говорить, что они все трусы!
С этими словами он схватил его, поднял в воздухе и кинул головой в котел. 
Сальви сразу же пришел конец. Но тут напали и на Халльбьярна, и он бросился 
бежать.
Флоси метнул копье в Бруни, сына Хавлиди. Копье попало ему в живот, и он тут же 
умер. Он был из людей Гудмунда Могучего. Торстейн, сын Хленни, выдернул копье 
из раны и метнул его обратно в Флоси. Копье попало Флоси в ногу и сильно ранило 
его. Он упал, но тотчас же поднялся. Тогда они кинулись к палатке людей с 
Ватнсфьорда.
Льот и Халль со всеми своими людьми перешли на западный берег реки, а когда 
вышли на лавовое поле, кто-то из людей Гудмунда Могучего кинул в них копье, и 
оно попало в живот Льоту. Он тотчас же упал мертвым на землю, и так люди 
никогда и не узнали, кто убил его. Флоси и его люди пустились вверх, мимо 
палатки людей с Ватнсфьорда. Тогда Торгейр сказал Кари, сыну Сальмунда:
– Вот он там, Эйольв, сын Бальверка, если ты хочешь отплатить ему за запястье!
– Пожалуй, – сказал Кари. Он выхватил копье у стоявшего рядом человека и метнул 
его в Эйольва. Копье попало Эйольву в живот и прошло насквозь, и Эйольв сразу 
же упал мертвым на землю.
Тут бой немного стих. Снорри Годи подошел теперь со своими людьми. С ним был и 
Скафти. Они тотчас бросились между дерущимися и разделили их, так что они 
больше не могли биться. Халль присоединился к ним и тоже стал разнимать 
дерущихся. Тогда было объявлено перемирие до конца тинга. Тут занялись убитыми, 
отнесли их в церковь и перевязали раны у тех, кто был ранен.
На следующий день люди пошли к Скале закона. Халль из Сиды встал и потребовал 
тишины. Все тотчас смолкли, и он сказал:
– Много погибло людей и много раздору было на тинге. Я хочу и на этот раз 
показать вам, что я человек маленький. Я хочу попросить Асгрима и всех других 
предводителей в этой тяжбе, чтобы они предложили нам условия примирения, 
которые обе стороны могли бы принять.
И он говорил еще много и красноречиво.
Кари сказал:
– Пусть другие мирятся, если хотят, но я мириться не буду: ведь вы захотите 
приравнять эти убийства сожжению Ньяля, а мы этого не потерпим.
То же самое сказал Торгейр Скораргейр. Тогда встал Скафти, сын Тородда, и 
сказал:
– Лучше было бы тебе, Кари, не убегать от своих шурьев, чем отказываться теперь 
от примирения.
Тогда Кари сказал три висы:


Как ты смеешь, воин,
Звать меня трусливым.
На обиды меньшие
Отвечали битвой!
Ты, рыжебородый,
Сам спасался бегством,
Чтоб в шатре укрыться,
Песнь мечей заслышав.


Многое мешало
Скафти в шумной схватке
В час, когда другие
Нас разнять хотели.
Те, что были рядом,
Воина укрыли
У шута в палатке.
Вот что страх наделал!


Над сожженьем Ньяля,
Грима и Хельги люди
Тешились глумливо.
Мы теперь посмотрим,
На исходе тинга,
Станут ли смеяться!
Видно, не до смеха
Им отныне будет.


Раздался громкий смех. Снорри Годи усмехнулся и сказал вполголоса, но так, что 
многие слышали:


Скафти разнять умеет.
Асгрим копьем ударил.
Хольмстейи бежать не хочет.
Торкель бьется вяло.


Л