укаве подковку, затем дотронулся
до гривы азнаурских коней: "На счастье!" - и разъяснил, что дорогих гостей в
беспокойное  время  трудным  путем  провожают  в  замок,  а  хорошую  дорогу
оставляют врагу. И он хитро подмигнул ухмыльнувшимся ксанцам.
     Позже,  в  замке,  Иесей не без гордости сообщил "барсам",  что хорошая
дорога -  приманка.  Под тонким слоем земли вырыты,  вплоть до  первой стены
крепости,  глубокие ямы,  на дне которых битый камень, вода и железные шипы.
Обманутый враг обречен на  гибель.  Такая мера защиты замка сберегает войско
Ксани,  ибо  достаточно горстки дружинников в  засаде,  чтобы  сотни  волков
угодили в ловушку.
     Слушая  рассказы  о  разных  проделках  лесной  нечисти,  о  пиршестве,
устроенном каджи в честь новой луны, с которой слетели сорок зеленых ведьм и
обглодали чинары вокруг замка,  всадники неожиданно очутились перед зубчатой
стеной.  Здесь  у  ворот  торчали  в  пестрых  нарядах  размалеванные куклы,
представлявшие врагов ксанского князя.  "Барсам" предложили выпустить в  них
по стреле.  Тут рослый ксанец привстал на стременах и  зарычал,  как раненый
тигр.
     На   верхней  башне  стражник  просунул  голову  между  двумя  зубцами,
присмотрелся и три раза ударил в дапи.
     Звякнули железные засовы, и ворота медленно открылись.
     В нарядном дарбази слуги расстилали скатерть для полуденной еды. Завидя
через узкое окно въезжающих гостей,  гостеприимец зычно крикнул: "Серебряные
сосуды! азарпеши! кувшины! чаши! роги!"
     Слуги заметались, расставляя на скатерти сверкающую звонкую посуду.
     - Э-эй!  Недоделанный индюк!  Почему золотую кулу притащил?  Что,  царь
приехал?  Или светлейший Дадиани?  -  И, проворно вырвав из рук оторопевшего
слуги кулу, гостеприимец обтер ее рукавом и бережно поставил обратно в нишу.
     Князь Иесей облачился в новую оранжевую куладжу,  расправил длинные усы
с  завитками на  кончиках и  величаво вышел  к  гостям.  Обняв "барсов",  он
выразил  удовольствие,   что   они   не   запоздали  к   полуденной  еде  и,
следовательно, уже полдела сделано.
     Даутбек учтиво поблагодарил князя и едва открыл рот, чтобы сказать, что
приехали они по исключительно важному делу, не терпящему отлагательства, как
князь возразил:
     - Важное дело  перед едой -  это  вино,  -  так  завещал Ной,  спасая в
ковчеге виноградную лозу. Второе, не менее важное, - это забвение всего, что
мешает  веселью.  И  только после  крепкого сна,  сменяющего веселье,  можно
обсуждать причину, благодаря которой друг спешит к другу...
     Даже  цветущий вид  Маро,  дочери Георгия Саакадзе,  восседавшей против
"барсов"  в  драгоценной джиге  и  всячески  выражавшей радость  свиданья  с
дорогими ее  сердцу,  не  развеселил их.  Даутбек уныло  думал об  убегающих
часах.  Уже сменили вторую скатерть, а роги продолжали взлетать над головами
и вино все лилось из кувшинов.
     Когда,  наконец,  кончился пир  и  "барсы",  воспрянув духом,  выразили
совсем трезвыми (к  неудовольствию князя) голосами благодарность за радушную
встречу и  многозначительно поглядывали на ковровую комнатку,  прилегавшую к
дарбази,  где  можно  было  бы  повести  серьезную  беседу,  князь  внезапно
пригласил  их  на  аспарези:   там  в  честь  почетных  гостей  должны  были
состязаться в лело женатые с холостыми и бородачи с безбородыми.
     Тревожась за  напрасно потраченный день,  "барсы" пропускали мимо  глаз
бурные  схватки,  стремительные  перебежки  и  заметили  лишь,  как  крайний
безбородый схватил в  охапку серединного бородатого и вместе с мячом потащил
его в обратном направлении.
     Князь  Иесей сиял,  он  ставил на  безбородых,  и  сейчас же  поздравил
"барсов" со счастливым предзнаменованием: удача будет сопутствовать их общим
начинаниям,  тем  более,  и  дым двух костров у  ворот замка тоже не  кривит
линию, - а благоприятные признаки требуют нового пира.
     "Барсы" пытались протестовать,  но Иесей досадливо махнул рукой: "Войти
в дом - дело гостя, но когда гостю выйти - дело хозяина!"
     Тут  Даутбек с  отчаянием выкрикнул,  что они должны срочно пробиться в
Хевсурети и  передать Хевис-бери  -  старейшинам ущелий  -  просьбу  Моурави
немедленно  спуститься на  помощь,  ибо  разведчики донесли  о  молниеносном
передвижении Хосро-мирзы  в  сторону  Арагви.  Ксанского же  Эристави просит
Моурави  соединиться  с  хевсурами,   образовать  рубеж  и,  преградив  путь
Хосро-мирзе в  Среднюю Картли,  дожидаться прихода Моурави,  дабы  совместно
напасть на Хосро. Эта битва должна решить многое.
     Князь поспешил успокоить друзей:  не  позже чем сегодня утром вернулись
несколько  разведчиков,   которые  не  заметили  нигде  ни  кизилбашей,   ни
приспешников царя Симона.  Эти благополучные вести и способствовали дневному
пиру и теперь приятно располагают к ночному.  А к утру, если гости пожелают,
он отправит с  ними опытных проводников,  и  они в два раза скорее достигнут
черты Хевсурети, чем если бы дерзнули объехать его замок.
     До  зари длился ночной пир.  Отказавшись от сна,  "барсы" умолили князя
разрешить им седлать коней.
     И,  словно  в  насмешку,  в  этот  миг  звякнули засовы и  в  торопливо
распахнутую калитку ворвался краснолицый хевсур.  Хотя на нем была панцирная
рубашка с  кольчугой "чачкани" и