жана победа при Монжизаре180. Но в 
1179 году...
          
Король Балдуин Прокаженный сразился с Саладином, султаном Египта, в месте, 
называемом Маржлеон, и был разбит вместе со своими людьми, а именно: братом 
Эдом де Сент-Аманом, магистром тамплиеров, Балдуином д'Ибеленом и многими 
рыцарями. И я полагаю, что поражение постигло их, потому что они больше 
гордились своей силой, нежели вверялись могуществу святого креста, который 
оставили в Тивериаде181.

        На самом деле, атака была предпринята слишком рано. Воины Саладина 
дрогнули и побежали, но франкские пехотинцы рассредоточились, занявшись 
грабежом, а всадники потеряли связь друг с другом, увлекшись преследованием. 
Саладин восстановил порядок в своей армии и без особого труда перешел в 
контрнаступление.
        Особенно уязвимым было положение армии на марше. Для решения этой 
проблемы тамплиеры, соблюдавшие здесь те же правила, что и в бою, разработали 
способ передвижения в колонне, позволявший успешно отражать нападение конных 
лучников: доказательством этому могут служить события Второго крестового похода.
 Заглянем чуть вперед, в период Третьего крестового похода: после отвоевания 
Акры в 1191 г. крестоносное воинство двинулось на юг под командованием короля 
Англии Ричарда Львиное Сердце. Госпитальеры и тамплиеры сменяли друг друга в 
авангарде и арьергарде.
        В центре находились основные силы с повозками, имуществом и провизией. 
Здесь было уязвимое место колонны: с флангов его прикрывали щитами пехотинцы. 
Воины Саладина постоянно нападали на замыкающий отряд, стараясь вынудить его 
принять бой, задержать и отрезать от основных сил. Однажды под Цезареей «войско 
оказалось в крайне стесненном положении, чем когда-либо раньше. Арьергард был 
поручен тамплиерам, которые вечером били себя в грудь, так как потеряли столько 
лошадей, что были совершенно растерянны». На другой день в арьегарде шли 
госпитальеры; под натиском турок братья заволновались: «Святой Георгий, разве 
вы позволите перебить нас? Почему христиане должны погибнуть, не приняв бой?» 
То были слова Готье Наблуского, великого магистра ордена госпитальеров. Он 
отправился к королю Ричарду и сказал: «Государь, для нас слишком большое 
бесчестье и позор подвергаться такому нападению, ведь каждый из нас потерял по 
лошади». А король ответил: «Терпение, любезный сеньор, человек не может быть 
повсюду в одно и то же время». Христиане скрупулезно готовили свою атаку. «Если 
бы они последовали плану, то истребили бы всех турок; но замысел не удался по 
вине двоих людей, которые не сумели сдержать своего желания атаковать... Одним 
из них был рыцарь, маршал ордена госпитальеров»182.
        Тем не менее, как отмечают все наблюдатели, военные ордены отличались 
необычайной дисциплиной. Амбруаз в своем повествовании о Третьем крестовом 
походе часто сокрушается о неорганизованности «пилигримов», но никогда — за 
исключением вышеупомянутого случая — не жалуется на ордены. Фактически 
храмовникам приходилось опасаться скорее отсутствия чувства меры и 
безрассудства своих вождей, нежели редких проявлений личного неподчинения. 
Из-за своей импульсивности Эд де Сент-Аман несет ответственность за многие 
провалы, произошедшие в период его пребывания на посту магистра (1171-1179). А 
что сказать об ослепленном ненавистью Жераре де Ридфоре, который в 1187 г. 
совершил массу тактических ошибок!
       
       Политический кризис в Иерусалиме
        
        В 1180 г., после сокрушительных поражений предшествующего года, 
христиане заключили перемирие с Саладином. Среди населения латинских государств 
царили уныние и пораженческие настрое-ния: «страх сковал сердца их жителей», 
говорит арабский историк, а Гильом Тирский отмечает, что на севере «рыцари 
Храма, жившие в этой области, заперлись в своих замках, ожидая осады с минуты 
на минуту»183.
        Королевство напоминало корабль без руля: только что заключенные 
перемирия расторгались по прихоти авантюристов вроде Рено де Шатильона. Военные 
действия, не приводившие к решительным результатам, подрывали боевой дух 
франков и их волю к сопротивлению. Начинался затяжной политический кризис, в 
котором орден принял самое активное участие.
        Король Балдуин был прокаженным и, при всем своем мужестве, мог править 
только через посредников. До конца своей жизни он поручал править своим 
государством способным для этого людям. Их было двое: Раймунд III, граф Триполи 
и сеньор Тивериады, «пулен», пользовавшийся поддержкой крупных баронов Святой 
земли и большей части духовенства. Он провел в мусульманских темницах десять 
лет и вышел на свободу в 1174 г., когда орден Госпиталя заплатил за него выкуп. 
С 1174 по 1176 г. Раймунд правил королевством как регент. Затем Балдуин IV, 
достигший совершеннолетия, взял власть в свои руки и решил опереться на другую 
партию, вождем которой был Ги де Лузиньян.
        Началось противостояние между партией баронов и придворной партией, 
которая состояла не из вновь прибывших, недавно сошедших с корабля крестоносцев,
 как это иногда утверждали, а из людей, занявших свое место благодаря 
покровительству, интригам или женитьбе. Свое положение они не унаследовали. 
Рено де Шатильон провел в Сирии и Палестине тридцать лет (десять из них он был 
князем Антиохии, управляя ей от имени своей жены). После шестнадцати лет, 
проведенных в плену у мусульман, он снова перебрался в Иерусалимское 
королевство, где получил крупную южную сеньорию в моавском Кераке и Заиордании. 
Ги де Лузиньян, недавно прибывший из Пуату, женился на Сибилле, сестре Балдуина 
IV и матери наследника трона, Балдуи