строгостью
по отношению к несчастным обвиняемым, но
что касается условий их содержания в тюрьме, то, оставляя
их на хлебе и воде, епископ все же допускал
некоторые послабления: « ... Итак, если обвиняемые
испытывают страх перед пытками, орудия которых
им представляют, но дух их по-прежнему не сломлен,
и если пытка не приводит к положительному результату,
то следует придерживаться прежних указаHий
и применять пытки, но прежде всего - лег1CUе,
не прибегая к ожесточению, даже если допрос оканчивается
безрезультатно ... ». Кроме того, обвиняемые
подвергались давлению со всех сторон, и, изнуренные
физически, они, разумеется, утратили волю к
сопротивлению. Прево церкви в Труа написал дружеское
- и страшное - письмо брату Лорану де Бону,
бывшему командору Апулии:
«Уведомляем вас, что наш господин король посылает
вас к епископу Орлеанскому, чтобы снять с вас
церковное отлучение; также мы просим и заклинаем
вас не забывать о благочестии и уважении к сану вышeyпoмянyтoгo
епископа и чистосердечно исповедаться
ему, что мы вам и повелеваем. Пусть не будет
по вашей вине повода говорить, что мы заставили
его потрудиться, чтобы выслушивать ложь ... Знайте,
что наш отец папа потребовал, чтобы все те, кто будет
противиться вышеупомянутой исповеди перед
лицами, облеченными его доверием, и кто откажется
от нее, ~~ преданы nРО1СЛЯтию и отправлены
на костер·>.
Но даже сами папские комиссии не действовали
самостоятельно. Когда Жак де Моле в конце концов
встал на защиту своего Ордена, в зал вошел «королевский
рыцарь» Гийом де Плезьян. Бедный Моле затрясся,
потерял нить рассуждений, с него слетела
спесь, и он закончил тем, что попросил предоставить
ему отсрочку для размышлений, на что ему тут же ответили
согласием. Когда заседание продолжилось,
226
Жак де Моле заявил, что не может защищать Орден.
Какие обещания давал ему Плезьян? Чем угрожал
ему? Как можно было в такой обстановке установить
истину?
И все же находились смелые люди - такие всегда
есть, - которые не убоялись угроз епископов и королевских
агентов.
27 ноября 1309 года брат Понсар де Гизи, командор
Пайена, объявил, что тамплиеры не осмеливаются
принять на себя защиту Ордена, потому что тридцать
шесть его членов погибли под пытками в одном
только Париже. Он представил список первых обвинителей,
исключенных из Ордена за недостойное
поведение, где числился и новый приор Монфокона
Экве де Флуаран. Понсар уточнил, что его самого
бросили в ров, связав руки за спиной столь крепко,
что кровь прилила к ногтям. Он заявил, что готов
встретить смерть под топором палача, в кипящем
масле или на костре, но что в подобных муках люди
признаются в чем угодно, как это случилось с его собратьями.
Постепенно тамплиеры обретали мужество. Они
организовали свою защиту. Они приободрились. В
марте 131 О года пятьсот сорок шесть тамплиеров отказались
от вырванных у них силой показаний и
объявили о непричастности Ордена к преступлениям,
в которых его обвиняли. Филипп Красивый не
мог стерпеть подобного оскорбления. Ему не важна
бьmа истина о невиновности или виновности Ордена
- ему нужно было уничтожить его. 11 мая архиепископ
Санский Филипп де Мариньи (бывший брат
д'Ангерран) осудил как еретиков пятьдесят четыре
тамплиера, отрекшихся от прежних признаний. Тотчас
они были сожжены живьем. Это событие явилось
для защитников Ордена громом среди ясного неба.
А 13 мая предстал перед судом брат Эмери де Вильерле-
Дюк, «бледный и трепещущий.>. Однако «когда ему
пригрозили, что он, если солжет, будет предан мучительной
смерти и тут же душой и телом окажется в
аду, он поклялся спасением своей души, прижав руки
к груди и простирая з