Полной противоположностью Иоанну явился его сын и преемник Мануил I 
(1143—1180). Убежденный поклонник Запада, латинофил, поставивший себе идеалом 
тип западного рыцаря, стремившийся постигнуть тайны астрологии, новый император 
сразу совершенно изменил суровую придворную обстановку отца. Веселье, любовь, 
приемы, роскошные празднества, охота, устраиваемые на западный образец 
поединкитурниры, — все это широкой волной разлилось по Константинополю. 
Посещения столицы иностранными государями, Конрадом III германским, Людовиком 
VII французским, КылычАрсланом, султаном Иконийским, и различными латинскими 
князьями Востока, стоили необычайных денег.
      Громадное число западноевропейских выходцев появилось при византийском 
дворе, и в их руки стали переходить наиболее выгодные и ответственные места в 
империи. Оба раза Мануил был женат на западных принцессах: первая жена его была 
сестра жены германского государя Конрада III, Берта Зульцбахская, 
переименованная в Византии в Ирину; вторая жена Мануила была дочь антиохийского 
князя, Мария, по происхождению француженка, замечательная красавица. Все 
правление Мануила было обусловлено его увлечением западными идеалами, его 
несбыточной мечтой восстановить единую Римскую империю через отнятие при 
посредстве папы императорской короны у германского государя и его готовностью 
заключить унию с западной церковью. Латинское засилье и пренебрежение туземными 
интересами вызывали в народе общее неудовольствие; настоятельно чувствовалась 
необходимость в перемене системы. Однако, Мануил умер, не увидев крушения своей 
политики.
      Сыну и наследнику Мануила, Алексею II (1180—1183), едва было двенадцать 
лет. Регентшей была объявлена его мать Мария Антиохийская. Главная власть 
перешла в руки племянника Мануила протосеваста Алексея Комнина, любимца 
правительницы. Новое правительство искало опоры в ненавистном латинском 
элементе. Народное раздражение поэтому росло. На столь популярную раньше 
императрицу Марию стали смотреть как на «иностранку». Французский историк Диль 
сравнивает положение Марии с положением в эпоху великой французской революции 
МарииАнтуанетты, которую народ называл «австриячкой».
      Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, 
во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в 
летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для 
романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, 
принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным 
признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по 
ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей 
Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии 
Великих Комнинов. «Князьизгой» XII века, «будущий Ричард III византийской 
истории», в душе которого было «нечто похожее на душу Цезаря Борджиа», 
«Алкивиад средневизантийской империи», Андроник являл собой «законченный тип 
византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками». Красивый и изящный, 
атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами,
 которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, 
обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости 
страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной 
натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной 
Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного 
нравственного чувства.
      Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: «Кто родился 
из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез 
Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал 
наподобие темного источника». Тот же историк в другом месте сравнивает 
Андроника с «многообразным Протеем», старцемпрорицателем древней мифологии, 
известным своими превращениями.
      Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и 
не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования 
Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен 
сначала императором в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный 
в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в 
константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда, после ряда 
необычайных приключений, ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать 
для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в 
темницу. Снова бежав из заключения на север, Андроник нашел убежище на Руси, у 
князя Галицкого Ярослава Владимировича. Русская летопись отмечает под 1165 
годом: «Прибеже ис Царягорода братан царев кюр (т.е. кир — господин) Андроник к 
Ярославу у Галич и прия и Ярослав с великой любовью, и да ему Ярослав неколико 
городов на утешение». По сведениям византийских источников, Андроник встретил у 
Ярослава радушный прием, жил в его доме, ел и охотился с ним вместе и даже 
участвовал в его советах с боярами. Однако, пребывание Андроника при дворе 
Галицкого князя казалось опасным Мануилу, так как беспокойный родственник 
последнего вступал уже в сношения с Венгрией, с которой у Византии начиналась 
война. Мануил в таких обстоятельствах решил простить Андроника, который «с 
великой честью», по словам русской летописи, был отпущен Ярославом из Галиции в 
Константинополь.
      Получив в управление Киликию, Андроник недолго пробыл на новом месте. 
Через Антиохию он прибыл в Палестину, где у него разыгрался серьезный роман с 
Феодорой, родственницей Мануила и вдовой Иерусалимского короля. Разгневанный 
император отдал приказ ослепить Андроника, который, будучи вовремя предупрежден 
об опасности, бежал с Феодорой за границу и в течение нескольких лет скитался 
по Сирии, Месопотамии, Армении, пробыв некоторое время даже в далекой Иверии 
(Г