18. Когда войско под начальством Иоанна и Исаака прибыло в Эпидамн и 
соединилось с Велизарием, то Иоанн предложил, чтобы все войско, переплыв залив, 
сухим путем шло к Риму, вместе претерпевая все, что выпадет на долю; но 
Велизарий признал это невыгодным и указал, что будет больше пользы плыть прямо 
к местам около Рима. Если идти пешим строем, то потратится больше времени и, 
конечно, встретятся затруднения. Он велел, чтобы Иоанн, двигаясь через Калабрию 
и тамошние племена, прогнал оттуда варваров, бывших в очень небольшом 
количестве, и, подчинив власти императора все местности, прилегающие к 
Ионийскому заливу, отправился к Римской области и соединился гам с ним. В эти 
же места он имел в виду плыть и сам с остальным войском. Он думал, что при тех 
тяжелых условиях, в которых находятся осажденные римляне, самое короткое 
промедление, естественно, может принести делу непоправимый вред. Если же плыть 
при попутном ветре, то он будет в состоянии пристать к римской гавани уже на 
пятый день, а если идти пешим строем из Дриунта (Гидрунта), то едва ли на 
сороковой день можно добраться до Рима. Дав такие поручения Иоанну, Велизарий 
двинулся оттуда со всем флотом. Встретив сильный ветер, он пристал к Дриунту 
(Гидрунту). Заметив это, готы, которые были заняты осадой здешнего гарнизона, 
сняв ее, тотчас же отправились к городу Брундузию, отстоящему от Дриунта 
(Гидрунта) на расстоянии двух дней пути; он лежал у моря и не имел укреплений. 
Они полагали, что Велизарий тотчас перейдет через пролив в этом месте, и дали 
знать Тотиле о 
[261]положении дела в данный момент. Он тотчас привел все войско в боевую 
готовность, как будто собираясь выступить против врагов, а готам в Калабрии он 
велел, насколько у них будет сил, сторожить проход. Когда же Велизарий, 
воспользовавшись попутным ветром, отплыл из Дриунта (Гидрунта) готы, 
успокоившись, стали менее бдительны и не так старательно сторожили, оставаясь в 
Калабрии, а Тотила, оставшись на месте, еще более тщательно сторожил подходы к 
Риму, чтобы не удалось ввезти туда продовольствия. Он придумал устроить на 
Тибре следующее сооружение. Выбрав место, где река течет наиболее узким руслом, 
приблизительно от города на расстоянии стадий девяносто, он положил через реку 
очень длинные балки, достающие с одного берега до другого, сделав своего рода 
мост. Выстроив на том и на другом берегу две деревянные башни, он поместил в 
них гарнизон из сильных и смелых воинов, чтобы ни на баржах, ни на других судах,
 идущих снизу, из Порта нельзя было пройти в город.

В это время Велизарий пристал к римской гавани и ожидал прибытия войска с 
Иоанном. Между тем Иоанн переправился в Калабрию, причем готы, которые 
собравшись около Брундузия, как сказано выше, сидели там без дела, совсем не 
заметили его перехода. Захватив на пути двух неприятелей, шедших для разведки, 
одного из них он тотчас же убил, другой же, обняв его колени, просил оставить 
ему жизнь. «Я, – говорил он, – буду небесполезен тебе и римскому войску». На 
вопрос Иоанна чем, в случае если он его пощадит, он думает когда-либо быть 
полезным римлянам и ему, этот человек обещал устроить так, что он нападет на 
готов тогда, когда они меньше всего этого ожидают. Иоанн сказал ему, что он не 
отказывает ему в его просьбе, но что прежде всего он должен показать, где у них 
пасутся кони. Варвар согласился и на это и пошел вместе с ними. Захватив 
пасущихся коней неприятеля (а этих коней было много и были они хороши), все, 
бывшие пешими в войске Иоанна, сели на них верхом. Затем они во весь опор 
бросились на лагерь неприятелей. Варвары, пораженные 
[262]внезапным нападением, были захвачены невооруженными и совершенно 
неготовыми; многие, забывшие о вся кой доблести, были здесь уничтожены, и лишь 
немногие, ус певшие бежать, добрались до Тотилы. Иоанн, обратившись к 
калабрийцам с увещаниями и ласковыми речами, всех их снова сделал сторонниками 
императора, обещая, что много хорошего будет им от императора и от римского 
войска. Выступив возможно скорее из Брундузия, он захватил город по имени 
Канузий, который расположен в центре Апулии и отстоит от Брундузия на пять дней 
пути к западу по направлению к Риму. На расстоянии двадцати пяти стадий от 
этого Канузия отстоят Канны, где, говорят, в давние времена Ганнибал начальник 
ливийцев, нанес римлянам жестокое поражение.

Тут некий Туллиан, сын Венанция, родом римлянин имевший большую силу среди 
бруттиев и луканцев, явившись к Иоанну, обвинял войско императора за 
совершенные им прежде несправедливости против италийцев; он утверждал что если 
в будущем они будут относиться к населению с известным доброжелательством, то 
бруттии и луканцы отдадут себя в их руки и, вновь подчинившись императору, 
будут платить подати так же, как они это делали и раньше. Не по доброй воле, 
говорил он, перешли они на сторону варваров, и тем более ариан, но главным 
образом под влиянием, с одной стороны, насилия врагов, а с другой – из-за обид 
от императорского войска. Когда Иоанн дал ему твердое обещание, что в 
дальнейшем италийцы увидят от них во всем только одно хорошее, Туллиан стал его 
спутником. Благодаря этому воины уже не проявляли никакого недоверия к 
италийцам, и большая часть местечек, лежащих по Ионийскому заливу, стала им 
дружественной и подчинилась власти императора.

Когда об этом услыхал Тотила, то он, отобрав триста готов, послал их в Капую. 
Он дал приказ, чтобы они, как только увидят, что войско, шедшее с Иоанном, 
направилось к Риму, следовали за ним, не подавая никакого вида; все остальное 
будет уже его заботой. Вследствие этого Иоанн, испугавшись 
[263]как бы ему не попасть в какое-либо окружение врагов, не пошел к Велизарию, 
а удалился к бруттиям и луканцам. В числе готов был некто Рецимунд, муж знатный