моря над Ионийским заливом, с ним произошел следующий счастливый случай. 
(31) Не имея возможности взять этой крепости ни силой, ни какимлибо иным 
способом, он уже, говорят, хотел отказаться от осады, продолжавшейся весьма 
длительное время, и приказал войску со всей поспешностью готовиться к 
отступлению, чтобы на следующий день подняться отсюда с восходом солнца; (32) 
На другой день, когда поднималась заря, варвары, сняв осаду, начали готовиться 
к отходу, как вдруг увидели, что аист, гнездо которого, где он обычно кормил 
птенцов, располагалось на одной из башен городских стен, внезапно поднялся 
оттуда со своими детенышами. (33) Отецаист летел, а его маленькие аистята, еще 
не вполне оперившиеся, то летели рядом с ним, то сидели на спине отца. Так они 
улетели далеко от города. (34) Увидев это, Аттила, человек очень 
сообразительный и умевший истолковывать всякое явление, приказал войску 
оставаться на том же самом месте, сказав при этом, что птица никогда понапрасну 
не улетела бы отсюда со своими птенцами, если бы не предчувствовала, что с этим 
местом в скором времени случится чтото неладное. (35) И вот, говорят, войско 
варваров вновь приступило к осаде, а немного спустя та часть стены, где 
находилось гнездо аиста, безо всякой причины неожиданно рухнула, и врагам 
удалось в этом месте войти в город. Так Аквилея была взята штурмом. Вот что 
происходило у Аквилеи.
      (36) Впоследствии Максим безо всякого труда убил василевса, захватил 
власть475 и женился на Евдоксии против ее воли. Жена, с которой он жил раньше, 
умерла незадолго перед тем. И вот както, находясь с Евдоксией на ложе, он 
сказал ей, что все это он совершил изза любви к ней. (37) Евдоксия, 
сердившаяся на Максима и раньше, желавшая отомстить за его преступление против 
Валентиниана, теперь от его слов еще сильнее вскипела на него гневом, и слова 
Максима, что изза нее случилось это несчастие с ее мужем, побудили ее к 
заговору, (38) Как только наступил день, она отправила в Карфаген послание, 
прося Гизериха отомстить за Валентиниана, умерщвленного безбожным человеком, 
недостойным ни его самого, ни его царского звания, и освободить ее, терпящую 
бесчестие от тирана. (39) Она настойчиво твердила, что ему как другу и союзнику,
 раз совершено столь великое преступление по отношению к царскому дому, было бы 
недостойно и нечестиво не оказаться мстителем, Она считала, что из Византия ей 
нечего ждать помощи и отмщения, поскольку Феодосий уже окончил дни своей жизни 
и царство перенял Маркиан.
      V. Гизерих, не по какойлибо иной причине, но только потому, что надеялся 
получить большие богатства476, с сильным флотом отплыл в Италию. Не встретив ни 
от кого сопротивления, он вступил в Рим и занял дворец. (2) Максима, 
собиравшегося бежать, римляне умертвили, побив камнями. Они отрубили ему голову,
 разрубили его на части и разделили их между собой477. (3) Гизерих взял в плен 
Евдоксию с ее дочерьми от Валентиниана, Евдокией и Плацидией и, нагрузив на 
корабли огромное количество золота и иных царских сокровищ, отплыл в Карфаген, 
забрав из дворца и медь, и все остальное. (4) Он ограбил и храм Юпитера 
Капитолийского и снял с него половину крыши. Эта крыша была сделана из лучшей 
меди и покрыта густым слоем золота, представляя величественное и изумительное 
зрелище. (5) Из кораблей, что были у Гизериха, один, который вез статуи, 
говорят, погиб, со всеми же остальными вандалы вошли благополучно в гавань 
Карфагена. (6) Евдокию Гизерих выдал замуж за своего старшего сына Гонориха, 
вторую же дочь (она была женой Олибрия, знатнейшего среди римских сенаторов478) 
вместе с ее матерью Евдоксией, по требованию василевса479, он отправил в 
Виз?нтий. (7) Восточное же царство перешло к тому времени ко Льву, возведенному 
на престол Аспаром, так как Маркиан уже скончался.
      (8) Впоследствии Гизерих задумал следующее. Он велел срыть стены всех 
городов Ливии, кроме Карфагена, с той целью, чтобы ни сами ливийцы, став на 
сторону римлян, не могли бы, обладая этими укреплениями как своим оплотом, 
поднять против него восстание, ни посланные василевсом войска не могли 
надеяться, что они и городом завладеют и, поставив в нем свой гарнизон, будут 
досаждать вандалам. (9) Тогда казалось, что это решение очень хорошее и что оно 
навсегда упрочило благополучие вандалов, но впоследствии, когда эти города, 
оказавшись неукрепленными, очень легко и безо всякого боя были взяты Велисарием,
 это вызвало немало насмешек в адрес Гизериха, и то, что казалось до тех пор 
мудрой предусмотрительностью, сочла неразумным поступком. (10) С изменением 
обстоятельств люди обычно меняют и свои мнения о совершенных ранее действиях. 
(11) Из числа уцелевших ливийцев480 всех, кто был знатен и богат, вместе с их 
землями и богатствами он в качестве рабов отдал своим сыновьям Гонориху и 
Гензону. Его младший сын Феодор уже умер, не оставив потомства ни мужского, ни 
женского пола. (12) У прочих ливийцев он отнял их имения, очень большие и 
хорошие, и распределил их между племенем вандалов, и поэтому эти земли с того 
времени и до сих пор называются наделами вандалов. (13) Прежним же владельцам 
имений пришлось жить в крайней бедности, хотя они оставались свободными и им 
дано было право и передвигаться, и уходить, куда они хотят. (14) Со всех тех 
земель которые он передал своим детям в другим вандалам, Гизерих приказал не 
брать никаких налогов. (15) Ту же землю, которую он счел не слишком хорошей, он 
оставил прежним ее владельцам, приказав вносить с нее в пользу государства 
такие налоги, что самим собственникам земли ничего не оставалось. (16) Многих 
изгоняли и убивали, так как на них возводилось много тяжких обвинений. (17) И 
самым серьезным проступком считалось сокрытие собственных средств. Так ливийцы 
подверглись всякого рода несчастиям.
      (18) Вандалов и аланов Гизерих разделил на отряды, поставив во главе 
каждого из них не менее восьмидесяти лохагов, которых он назвал хилиархами 
[тысячниками] создавая таким образом впечатление, что на службе у него было до 
восьмидесяти тысяч человек481. (19) Говорят, однако, что число вандалов и 
аланов в прежние времена