нашем острове".
     Итак, убежденный  этим  и  многим  другим,  Кадваллон  разрешил  Пеанде
напасть на Осви, и, снарядив огромное войско, тот переправился через  Хумбер
и, опустошая земли в стране названного короля,  стал  его  жестоко  теснить.
Доведенный  до  крайности,  Осви  обещал  Пеанде  бесчисленные   королевские
украшения и, сверх того, столько даров, что даже трудно  поверить,  лишь  бы
тот  перестал  разорять  его  королевство,  прекратил  военные  действия   и
возвратился к себе. Но так как Пеанда никоим образом не соглашался  на  это,
король Осви, уповая  на  Божью  помощь,  хотя  и  располагал  меньшими,  чем
противник, силами, у реки Винвед сошелся с  ним  в  битве,  в  которой  убил
Пеанду, а также тридцать военачальников его войска и  одержал  блистательную
победу.  После  гибели  Пеанды  его  сын  Вильфрид  с  согласия   Кадваллона
унаследовал отцовское королевство. Он убедил вождей мерциев  Эбу  и  Эуберта
присоединиться к нему и возобновил войну с Осви, но по приказанию Кадваллона
заключил мир с этим королем.
     201.  После  сорока  восьми  лет  правления  преславный   и   достигший
величайшего  могущества  Кадваллон,  король  бриттов,   обремененный   своим
возрастом и недугами, в пятнадцатый день от календ  декабря  ушел  из  этого
мира. Умастив его тело бальзамом и благовониями, бритты поместили  покойного
в отлитое на редкость искусно бронзовое  его  изваяние  во  весь  рост.  Это
облаченное в доспех изваяние они закрепили на бронзовом  коне  поразительной
красоты, установленном поверх западных ворот  Лондона  в  память  упомянутых
выше побед и во устрашение саксов. У подножия этих ворот они также воздвигли
церковь  святого  Маргина,  в   которой   отправляли   молебны   за   упокой
скончавшегося короля и погибших его верноподданных.
     202.  Кормило  правления  королевством  взял  в  свои  руки   сын   его
Кадвалладр, которого Беда  называет  юношею  Хедвальдой  и  который  сначала
царствовал как подобает мужчине и в мире. Но по  прошествии  двенадцати  лет
после коронации он тяжело заболел и между бриттами разгорелись распри.  Мать
его была по отцу, но не  по  матери,  сестрою  Пеанды.  Она  происходила  из
знатного рода гевиссеев. Кадваллон вспомнил о  ней  после  примирения  с  ее
братом, разделил с нею брачное ложе, и она родила ему Кадвалладра.
     203. После того как Кадваллон угас, среди бриттов, о чем  я  уже  начал
было рассказывать, возникли раздоры, и,  охваченные  отвратительной  рознью,
они принимаются разорять свою богатую родину. К этому прибавилось  еще  одно
бедствие, так как ужасный, неслыханный голод напал на безрассудный народ,  и
все области так оскудели, что не стало никакой пищи для  поддержания  жизни,
кроме дичины, добытой охотою. Вслед за голодом  налетело  моровое  поветрие,
которое в короткое время унесло  столько  народу,  что  живым  было  невмочь
погребать  мертвецов.  Из-за  этого  жалкие   остатки   населения   острова,
собравшись толпами и покидая  Британию,  с  громкими  воплями  устремлялись,
уповая на паруса,  в  заморские  страны  и,  обращаясь  к  Создателю,  пели:
"Господи, ты отдал нас  на  заклание,  словно  овец,  и  рассеял  нас  между
народов". Сам король Кадвалладр, плывя с ничтожным флотом в Арморику, такими
словами усугублял эти жалобные стенания: "Увы  нам  грешным,  ибо  несчастия
наши посланы на нас Господом за чудовищные преступления  наши,  которыми  мы
упорно и непрерывно его оскорбляли, хотя у нас было время покаяться.  И  вот
он, Всемогущий, обрушил на нас заслуженное нами возмездие, которое  вырывает
нас с корнем из родной почвы, чего не удалось добиться некогда  римлянам,  а
позднее  скоттам  и  пиктам,  ни  саксам,  несмотря  на   коварство   их   и
предательства. Но тщетно мы столько раз избавляли от них свою родину, ибо не
было воли Господней на то, чтобы мы  властвовали  на  ней  вечно.  Праведный
судия, узрев, что мы никак не  хотим  прекратить  преступления  наши  и  что
никому не  по  силам  изгнать  с  острова  наш  народ,  и  пожелав  покарать
неразумных слепцов, ополчился на нас, почему мы и бежим  целыми  толпами  от
собственного  своего  племени.  Вернитесь,   римляне,   вернитесь,   скотты,
вернитесь, амброны-саксы, перед вами  покинутая  нами  из-за  Божьего  гнева
Британия, опустошить которую вам было невмочь! Из нее нас  изгнала  не  ваша
доблесть, но всемогущество царя над царями, которому непрестанно наносили мы
оскорбления".
     204. Сокрушенный и стенающий описанным образом и по-иному, он пристал к
армориканскому берегу и со всем множеством своих соотечественников явился  к
Алану, племяннику Соломона, который оказал  ему  достойный  прием.  Британия
одиннадцать лет подряд была  опустошаема  страшными  бедствиями  и  если  не
считать малого числа  бриттов,  бежавших  в  Валлию  и  пощаженных  смертью,
вселяла ужас в исконных своих обитателей, да и  для  саксов,  умиравших  без
счета и непрерывно, времена  также  наступили  тяжелые.  Остатки  их,  когда
гибельное поветрие  прекратилось,  последовав  своему  давнему  обыкновению,
сообщили в Германию  соплеменникам,  что  коренных  жителей  на  острове  не
осталось и что завладеть им нетрудно, если они прибудут, намереваясь на  нем
поселиться. Когда об этом узнал упомянутый нечестивый народ,  собравшиеся  в
несметном числе мужчины и  женщины  отплыли  в  Британию  и,  высадившись  в
Нортанумбрии,  заселили  все  опустевшие  области  от  Альбании  вплоть   до
Корнубии. Ведь нигде не было  местного  населения  -  кроме  кучки  выживших
бриттов, ютившихся в дебрях валлийских лесов -  которое  могло  бы  им  хоть
сколько-нибудь  воспротивиться.  С  этой  поры  островная  держава   бриттов
перестала существовать, и на острове стали властвовать англы.
     205. Затем по прошествии известного времени, когда прибывшие в Арморику
бритты  окрепли  и  воспрянули  духом,  Кадвалладр,  не  забывавший   своего
отечества, которое  уже  избавилось  от  упомянутого  морового  поветрия,  и
мечтавший вернуть себе былое достоинство венценосца, обратился  к  Алану  за
помощью. Но, после того как он добился желаемого и  уже  принялся