же осажден. Эти пять галер, находившиеся в море около четырех месяцев (конец 
1182 - начало 1183 гг.), разграбили берега Египта и Хиджаза, вплоть до Адена, 
один корабль паломников, плывущий из Мекки, затем два торговых судна из Йемена 
были захвачены. "И велик был ужас жителей этих мест" - писали арабские историки.
 Добыча была погружена на вьючных животных, и Рено находился на расстоянии 
одного дневного перехода от Медины, когда был остановлен, а его флотилия 
потрепана сильной египетской эскадрой, посланной Саладином. Но своими 
нечестивыми действиями он вызвал не только ужас, но и негодование правоверных 
мусульман, единым фронтом выступивших против франкской Сирии. Саладин осадил 
Крак де Моаб, куда только что вернулся Рено, "волк, окопавшийся в долине", как 
называли его западные историки 
      Именно тогда произошел рыцарский эпизод, описанный в хрониках В одной из 
замковых башен праздновали свадьбу Изабеллы Иерусалимской, сводной сестры 
прокаженного короля, с Онфруа Торонтским, сыном Стефании, владычицы 
Трансиорданской, от первого брака, Онфруа направил посланца к Саладину, 
напомнив, что тот качал его ребенком на руках - примечательная черта, 
характеризующая свободу в отношениях между франками и их мусульманскими 
пленниками Саладин попросил указать, в какой башне происходит венчание, и 
запретил ее атаковать, в ответ осажденные передали его армии часть блюд со 
свадебного стола. Но этот обмен любезностями не помешал мамлюкам перебить 
жителей керакского бурга, как всегда по вине Рено, так как он не дал этим 
несчастным укрыться за крепостными стенами, упрямо желая защищать предместья 
(ноябрь 1183 г.) И на этот раз Керак спасло вмешательство Балдуина IV (к тому 
времени он совсем ослеп из-за проказы и был живым трупом, но по-прежнему 
приказывал нести себя на носилках во главе армии). Саладин напрасно возобновил 
осаду Керака следующим летом. 
      Новое разбойничье предприятие Рено де Шатийона - ему было суждено стать 
последним - привело к финальной драме Святой Земли, поражению под Гаттином В 
тот момент, когда в 1184 г. Саладин предложил перемирие на три года, один 
караван следовал из Египта в Дамаск, в нем путешествовала родная сестра 
Саладина. Рено де Ша-тийон, не сдержавшись, наложил свою лапу на ее богатства. 
На этот раз султан поклялся его убить собственными руками. И свое слово он 
сдержал. 
      В то же самое время (уже говорилось, что любой из окружения великолепного 
прокаженного короля был полной противоположностью его мудрости и невероятной 
доблести) собственный шурин Балдуина, который из-за брака с Сибиллой стал 
будущим наследником королевства, совершил поступок непростительный по его 
дикости он перебил бедуинов, данников короля, которые, находясь под королевским 
покровительством по соглашениям, достигнутым еще в первые годы существования 
иерусалимского государства, пасли свой скот неподалеку от Аскалона. 
      На самом деле речь шла о низкой мести Балдуину IV, который, осознав 
полную бездарность Гвидо, отныне поднявшего мятеж против короля, стремился 
отнять у него "бальи", регентство королевства. Именно на известии об этом 
плачевном деянии заканчивалось правление прокаженного короля Он собрал своих 
вассалов в Иерусалиме, и, передав в их присутствии власть Раймунду III 
Трипо-лийскому, скончался 16 марта 1185 г. Ему исполнилось всего лишь двадцать 
четыре года. До последнего вздоха, последнего слова Балдуин пытался доверить 
свое королевство в руки, казавшиеся ему наиболее достойными. Возможно, Раймунд 
Триполийский был единственным, кто мог бы удержать баронов под своей властью и 
вытянуть королевство из бездны анархии, к несчастью, силы анархии оказались 
более могущественными, чтобы восстать против последней воли прокаженного короля.
 
      Именно тогда на сцене появился еще один из этих роковых персонажей 
авантюристов, бросивших все, чтобы идти в Палестину на поиски фортуны, которая 
не была к ним благосклонна в родных краях. Его звали Жерар де Ридфор, фламандец 
по происхождению, он прибыл в Святую Землю несколькими годами ранее и довольно 
быстро привлек внимание Раймунда Триполийского, который назначил его маршалом 
Иерусалима. Главным стремлением Жерара была, как и у Рено, женитьба на 
какой-либо богатой наследнице, которая превратила бы его в могущественного 
сеньора. 
      Он остановил свой выбор на Лючии, единственной дочери ботронского 
сеньора; но, когда тот умер, Раймунд III рассудил иначе и отдал Лучию другому 
претенденту, сказочно богатому пизанцу (рассказывали, что он предложил отсыпать 
столько золота, сколько весила юная девица, и хронист, благодаря которому до 
нас дошли сведения об этой примечательной торговой сделке, прибавляет: 
"Французы никогда не причисляли итальянцев к знати, как бы богаты и храбры они 
ни были"). Получив отказ, Жерар де Ридфор от досады слег больным; его выходили 
в иерусалимском лазарете тамплиеров, и, едва выздоровев, он изъявил желание 
вступить в орден. Говорили, что к трем обетам он прибавил четвертый, поклявшись 
отметить графу Раймунду Триполийскому. 
      С помощью каких уловок он добился, чтобы его назначили сенешалем Храма, а 
затем и великим магистром ордена? Все, что мы знаем, это то, как на заседании 
капитула в 1184 г., где встал вопрос о замене великого магистра Армана де 
Торрохо (де ла Тур Руж), тамплиеры долго колебались между кандидатурами Жерара 
де Рифора и великого командора Жильбера Эраля и в .чонце концов, к своему 
несчастью, остановили свой выбор на Жераре де Ридфоре. 
      Жильбер Эраль был тотчас же выслан из Святой Земли, куда он вернулся уже 
после разгрома. Жерар без труда нашел общий язык с Рено де Шатийоном, ибо они 
были людьми одной закалки; не последнюю роль сыграло и то, что оба прекрасно 
ладили с третьим лицом, во всем их достойным: патриархом Иерусалимским Ираклием,