предлагавших свои услуги правителям, централизованная администрация 
в основных царствах чжоуского Китая достигла важных успехов. Усилившиеся за 
счет реформ легистского типа наиболее крупные царства в борьбе друг с другом 
практически решали задачу объединения Китая. Эта борьба и дала имя последнему 
историческому периоду эпохи Чжоу.
   
   Период Чжаньго («Борющиеся царства», V—III вв. до н.э.)
    Чжаньго был периодом завершения трансформации чжоуского общества. Это было 
время серьезных сдвигов во всех сферах жизни Китая, от производительных сил до 
идейных споров, от ведения войн до заселения окраин. Именно в период Чжаньго 
окончательно отрабатывалась та модель общества и государства, которая более 
других претендовала на универсальность. На первых порах эта модель, как 
упоминалось, была легистской. Тому был ряд причин.
    Прежде всего, очень важно обратить внимание на то, что с V и особенно в 
IV—III вв. до н.э. Китай вступил в железный век. Широко распространилась 
проникшая в страну, может быть не без влияния извне, практика выделки железа и 
изготовления железных орудий труда, благодаря повсеместному применению которых 
резко возросла производительность труда и увеличились возможности человека. 
Железные орудия позволили обрабатывать новые земли, быстро возводить 
необходимые ирригационные сооружения, изготовлять многие ремесленные товары для 
рынка и, что весьма немаловажно в условиях почти постоянных войн, они буквально 
революционизировали армию. Боевые колесницы эпохи бронзы вместе с их 
аристократическими владельцами ушли в прошлое, роль их в сражениях резко 
уменьшилась. На смену колесницам пришла хорошо вооруженная пехота, а затем и 
конница. И хотя основные виды оружия продолжали изготовлять из бронзы, железо 
удешевило войну и превратило ее в дело многих. На смену войнам, в которых 
участвовали тысячи, редко десятки тысяч, в Чжаньго пришли сражения с участием 
многих десятков и сотен тысяч. К слову, это оказало воздействие не только на 
масштаб, но и на характер войны, сильно способствовало развитию военной 
стратегии и тактики, что нашло отражение в трактатах о военном искусстве, 
высоко чтимых профессионалами вплоть до наших дней.
    Совершенствование железоделания, наряду с общим и быстрым подъемом 
производства, освоением новых земель, увеличением производительного населения, 
развитием ремесла, торговли, товарно-денежных связей способствовало завершению 
процесса приватизации. Возрастали количество работающих на заказ и на рынок 
мастеров, объем пущенных в оборот денег, расцветала торговля, вслед за ней — 
операции по кредиту, ростовщичество. Проникновение всего этого в деревню 
способствовало дальнейшему разложению общины, в которой достаточно широко стали 
применяться аренда, наемный труд, даже кабальное долговое рабство, включая 
самопродажу или продажу членов семьи, прежде всего детей, за долги.
    Стало заметным развитие рабства. Если прежде рабы были немногочисленны и 
происходили в основном из числа порабощенных иноплеменников, то теперь наряду с 
ними появились рабы из числа самих чжоусцев, причем к их числу относились не 
только кабальные должники, но также и преступники типа каторжников, 
принадлежавшие государству и использовавшиеся на тяжелых работах. Хотя рабов 
всех категорий по сравнению с остальным населением было совсем немного, они, 
равно как и сфера применения рабского труда (рабов уже использовали в качестве 
рабочей силы в разбогатевших частных хозяйствах), стали заметным фактором 
древнекитайской жизни.
    Процветание частного сектора в условиях краха системы привилегий 
титулованной наследственной знати дефеодализованного чжо-уского Китая, в 
условиях возрождения принципа меритократии, связанного с возвышением слоя ши, 
вело к тому, что простолюдины в ряде случаев начинали выбиваться наверх, играть 
важную роль в обществе. Они порой становились богаче и влиятельнее князей — 
этот феномен удивлял и беспокоил многих в Китае во второй половине 1 
тысячелетия до н.э., как о том можно судить по данным разных источников. И 
беспокойство такого рода было достаточно обоснованным: на смену старой 
наследственной знати шли процветающие собственники, которые быстро и явно 
богатели в то самое время, когда казна воюющих друг с другом царств была пуста 
или почти пуста. Не говоря уже о непривычности ситуации, не соответствовавшей 
традиционной норме, создавалось явное противоречие между объективной тенденцией 
социально-экономического процесса (процветание частного собственника в 
богатеющей дефеодализованной структуре) н субъективными устремлениями 
правителей, нуждавшихся в строгом контроле над подданными во имя интересов 
казны. Нужны были срочные реформы, целью которых должно было стать усиление 
централизованной администрации в новых экономических условиях, с учетом всех 
изменений. Естественно, что наилучшим образом могли учесть все необходимые 
изменения именно реформаторы-легисты с их ставкой на строгие административные 
предписания, жесткий контроль, дисциплину и стремлением поставить 
разбогатевшего в неземледельческой сфере частного собственника на место.
    Период Чжаньго в политической истории Китая был временем сосуществования и 
междоусобной борьбы семи крупнейших царств — мелкие и ослабевшие уже не шли в 
счет. К этим семи, кроме трех новых царств (Вэй, Чжао и Хань, на которые 
распалось некогда крупнейшее царство Цзинь), относились также Цинь, Ци, Янь и 
Чу. В большинстве из них в период Чжаньго были проведены реформы легистского 
типа. Но наиболее полно и радикально такие реформы были осуществлены в Цинь в 
середине IV в. до н.э. знаменитым теоретиком легизма министром-реформатором Шан 
Яном.
    В окраинном и в недавнем прошлом полуварварском царстве Цинь позиции 
наследственной знати были слабее, чем где-либо. Но и традиций централизованной 
власти там практически не было. Нужнс было все создавать заново. Вот почему, 
когда представителе легистов из числа странствующих ши, выходец из царства Вэй 
(где он не был признан и его заслугами не пожелали воспользоваться), некий Вэй 
Ян — в будущем Шан Ян — пр