во Дворце соблюдения поста, 
расположенного в отдаленном месте юго-западной части Запретного города. Здесь 
он, совершив омовение и сменив одеяние, соблюдал пост: не пил вина, не ел мяса 
животных и птиц, рыбу, сильные приправы — чеснок, перец, не курил табака и 
опиума, не играл в азартные игры и не предавался любовным развлечениям.
      После двухдневного воздержания Тунчжи покидал Дворец соблюдения поста и 
направлялся во Дворец небесной чистоты. Здесь он облачался в халат дракона, 
надевал шапочку, украшенную жемчугом и драгоценными камнями, садился в 
церемониальный паланкин и направлялся через Ворота высшей гармонии в Храм неба, 
где также находился Дворец соблюдения поста.
      Императорский кортеж, направлявшийся в Храм Неба во время зимнего 
солнцестояния, был наиболее пышным. В зимний вечер, когда темнота покрывала 
столицу Китая, тысячи огромных разноцветных фонарей освещали путь 
церемониальной процессии. Каждый паланкин, каждый человек, каждое животное 
имели неповторимые украшения. Сотни флагов различных размеров, форм и цветов 
украшали императорский кортеж, который состоял из шести групп, отделенных друг 
от друга разноцветными фонарями - их несли разодетые евнухи.
      В первой группе находились четыре больших слона, покрытых яркими попонами,
 за ними шли еще пять слонов в богатой упряжи и с огромными сиденьями, на 
которых находились «вазы сокровищ». За слонами следовали чиновники, некоторые 
из них ехали верхом на лошадях, другие - на паланкинах, третьи -на двухколесной 
повозке, запряженной слоном. Затем шествовали музыканты, игравшие на различных 
инструментах (барабаны, флейты, лютни, гонги, цимбалы, колокольчики).
      Вторая группа состояла из евнухов, которые несли ритуальные сосуды, 
знамена и флаги. Их сопровождали военные и гражданские чиновники и религиозные 
деятели. В третьей группе несли знамена и балдахины. В четвертой группе несли 
веера - маленькие, большие, различных размеров и форм. В пятой группе 
находились лошади, нагруженные домашним скарбом, необходимым для императора и 
его спутников.
      Шестая группа была самой красочной из всех: в нее входили красивые 
паланкины членов императорской фамилии и высших сановников. Их сопровождали 
стражники, но не с оружием в руках, а с фимиамом, чтобы с его помощью отгонять 
злых духов. В центре этой группы находился императорский паланкин. Накрытый 
золотой парчой паланкин несли 36 носильщиков — он напоминал миниатюрный дворец. 
Его сопровождали стражники, вооруженные луками, стрелами, копьями и другим 
древним оружием.
      Прибыв к воротам Чжаохэн, Тунчжи сходил с паланкина и направлялся в Храм 
неба. Первая его обязанность состояла в том, чтобы воскурить фимиам и совершить 
челобитье перед табличками духов покойных императоров маньчжурской династии. 
Затем он шел во Дворец воздержания, где в третий день поста находился 24 часа. 
Здесь император предавался самосозерцанию и очищению своих мыслей и желаний, 
вспоминал все важнейшие события, которые произошли во время его царствования, а 
также допущенные им ошибки. Все это он записывал на специальной бумаге, а затем 
ее публично сжигал: клубящийся дым достигал неба.
      Тунчжи по установившейся традиции громко произносил: «Я один буду 
отвечать перед небом за любую вину моего народа. Я приму на себя любую его 
вину».
      В то время когда император Тунчжи пребывал 24 часа во Дворце воздержания, 
чиновники Палаты церемоний занимались соответствующими приготовлениями в алтаре 
Храма неба. В самом центре алтаря они устанавливали большой шатер для обращения 
к верховному божеству неба — Шанди. Сделанный из шелка шатер имел круглую форму 
и был задрапирован голубым атласом. В нем помещали императорский трон, 
обращенный в южную сторону. Перед троном находились жертвенные предметы — 
послание императора к Шанди, фрукты, вино, нефрит, свитки шелка, туша молодого 
бычка.
      По сторонам главного шатра были разбиты пять шатров голубого цвета. В 
каждом из них сооружали трон, раскладывали жертвоприношения и таблички духов 
покойных императоров.
      На двух нижних террасах алтаря Храма неба также разбивали шесть 
дополнительных квадратной формы шатров голубого цвета. В них размещали таблички 
духов солнца, луны, звезд, грома, дождя, ветра и туч, а также различные жертвы 
этим божествам.
      Под нижней террасой алтаря Храма неба выстраивались две группы мальчиков 
— музыканты и танцоры.
      Они были одеты в древние одеяния и имели при себе древние музыкальные 
инструменты и оружие — щиты и алебарды.
      Утром на третий день поста император покидал Дворец воздержания и в 
паланкине направлялся к алтарю Храма неба. Его сопровождали высшие чиновники и 
132 стражника из императорской охраны. В это время на барабановой башне 
раздавались громкие звуки барабана и колокола — на колокольной башне, всего 49 
ударов. Так жители Пекина оповещались о прибытии императора на алтарь Храма 
неба.
      Тунчжи обходил шатры и приносил жертвы различным духам. Он наливал вино в 
золотой кубок и совершал возлияние в память духов усопших императоров; 
верховному божеству неба — Шанди зачитывал послание, которое здесь же сжигали 
на огне великого жертвоприношения. Танцы и музыка исполнялись все время, пока 
совершалась церемония, и прекращались только тогда, когда император отбывал в 
Запретный город.
      Тунчжи испытывал моральное удовлетворение от совершаемых им традиционных 
обрядов: и хотя Цыси фактически правила государством, но именно он, а не она 
имел право от имени всех подданных обращаться с молитвами к небу и совершать 
ему жертвоприношения. Это означало, что никто, кроме него, не мог быть Сыном 
неба.
      Воодушевленный мужеством и решительностью своей жены, император 
предпринимал отчаянные попытки