помазать в качестве будущего царя того из сыновей 
Иессея, которого Он ему укажет. Но Самуил заявил, что боится сделать это, так 
как Саул сможет узнать обо всем и умертвить его либо исподтишка, либо 
совершенно открыто. Когда же Предвечный уверил старца в Своей поддержке и в 
полной безопасности, тот отправился в путь и прибыл в названный город. Все 
население последнего с восторгом приветствовало его и стало расспрашивать о 
причине его прибытия, на что Самуил отвечал, что прибыл, чтобы принести жертву 
Господу Богу. По совершении затем, действительно, жертвоприношения, пророк 
пригласил к участию в жертвенной трапезе Иессея с его сыновьями, и когда он 
увидел его старшего сына, юношу статного роста и красивой наружности, он счел 
его по этим признакам будущим царем. Однако в этом он ошибся, не предугадав 
решения Предвечного, потому что, вопросив Господа Бога, не следует ли ему 
помазать юношу, который в нем самом вызвал удивление своею внешностью и 
которого он поэтому счел достойным царской власти, пророк получил в ответе, что 
суждения Господа Бога не сходятся с воззрениями людскими. «Ты, конечно, – 
сказал Предвечный, – взираешь лишь на телесную красоту юноши и только на 
основании ее считаешь его достойным царствовать, тогда как Я предоставлю 
царскую власть не в награду за физическую красоту, а за достоинства духовные, 
выискивая того, кто бы был совершенством в этом отношении и отличался бы 
благочестием, любовью к справедливости, мужеством, повиновением, что все вместе 
составляет душевную красоту». Ввиду таких слов Предвечного, Самуил приказал 
Иессею показать ему всех своих сыновей, на что тот позвал и прочих, из которых 
старший назывался Елиавом, второй – Аминадавом, третий – Самалом, четвертый – 
Нафанаилом, пятый – Раилом, а шестой – Асамом. Взглянув на них и увидев, что 
никто из них по красоте своей не уступает старшему, Самуил вопросил Господа 
Бога, кого из них выбрать в цари. Когда же был получен ответ, что ни один из 
них недостоин царствовать, то старец спросил Иессея, нет ли у него еще 
какихнибудь других сыновей. Тот ответил, что есть еще один, Давид, служащий у 
него в пастухах и смотрящий за мелким скотом. Самуил велел немедленно позвать и 
его, так как, по его словам, без него нельзя приступить к трапезе. Когда же 
явился Давид, за которым послал отец, и перед старцем предстал красивый юноша с 
русыми волосами, загорелым лицом и живыми глазами, то Самуил подумал про себя:
      «Это именно и есть избранник Божий». Затем он сам сел за стол, усадил 
рядом с собою юношу Давида, а дальше поместил Иессея с остальными его сыновьями.
 Потом он на глазах Давида вынул сосуд с елеем и, помазав его, шепнул ему тихо, 
что Господь Бог избирает его на царство580. При этом он наставлял его бить 
всегда справедливым и покорно исполнять повеления Предвечного, ибо только под 
этим условием царская власть останется долгое время в руках его, дом его будет 
славным и знаменитым, он победит также филистимлян, равно как и другие народы, 
с которыми вступит в борьбу, стяжает себе прочную славу своими военными 
подвигами не только при жизни, но и передаст эту славу своим потомкам.
      2. После таких наставлений Самуил вернулся домой, Давида же обуял дух 
Божий, покинувший тем временем Саула, и он начал, с этим переходом на него духа 
Господнего, предвещать будущее. Саул с этих пор почувствовал себя одержимым 
какоюто странною болезнью, выражавшеюся у него в ощущении, будто его душат 
злые демоны. Против этого врачи не были в состоянии придумать какоенибудь 
средство, кроме того, что следовало найти человека, который бы был отличным 
певцом и виртуозом на арфе и мог бы всякий раз, как злые духи обуяют и начнут 
мучить царя, стать у изголовья больного и начать свою игру и пение. Саул принял 
этот совет к сведению и тотчас же велел отыскать подходящего человека. Когда же 
один из царских приближенных заявил, что он знает в городе Вифлееме сына Иессея,
 еще совсем молодого мальчика, благонравного и красивого, который, помимо 
всяких других преимуществ, отличается уменьем играть на арфе и складывать песни,
 да и вдобавок является еще и отличным воином, Саул отправил к Иессею послов с 
требованием отпустить к нему сына его, пастуха Давида, так как он столь много 
слышал о красоте и мужестве юноши, что теперь захотел увидеть его лично. Иессей 
отправил сына с почетными подарками к Саулу. Увидев его, Саул сразу 
почувствовал к нему расположение и, сделав его своим оруженосцем, стал 
оказывать ему всякие почести, так как юноша очень нравился ему. При этом всякий 
раз, как злые духи приводили царя в смятение, Давид являлся единственным врачом 
этого недуга: он пел царю свои песни, играл на арфе и тем приводил Саула в себя.
 Ввиду этого последний отправил к отцу юноши, Иессею, послов с просьбою 
совершенно предоставить в его распоряжение Давида, потому что один вид и 
присутствие последнего уже доставляют ему облегчение. Иессей не считал 
возможным отказать Саулу в просьбе и согласился предоставить ему Давида581.
      
Глава девятая
      
      1. Некоторое время спустя филистимляне вновь окрепли, собрали большое 
войско для войны с израильтянами и, заняв местность между Сохо и Азикою582, 
расположились там лагерем. Саул вывел против них войска свои и, раскинув свой 
стан на одной горе, тем самым принудил и филистимлян покинуть место своей 
первоначальной стоянки и расположиться лагерем на горе, лежавшей против той, 
которая была занята Саулом. Таким образом оба стана разделялись лишь ложбиною 
между двумя горами. И вот однажды из лагеря филистимлян вышел исполинского 
роста человек, по имени Голиаф, из города Гитты. Ростом он был четырех аршин с 
половиною и вооружение его вполне соответствовало его исполинским размерам; так,
 например, на нем был панцирь весом в пять тысяч сиклов; шлем и медные поножи 
его также соответствовали размерам такого огромного человека; копье его не 
представляло собой легкой игрушки в правой руке, но по тяжести своей всегда 
лежало у него на плече; один наконечник его был весом в шестьсот сиклов. За 
Голиафом следовала толпа оруженосцев. Затем