а  замужем  за
сыном его сестры,Антипатром, другая - за его братом, Фазаелем.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

     Антипатр становится невыносимым; он едет
     в Рим с завещанием Ирода. - Ферор оставляет
     брата, чтобы не быть вынужденным покинуть
     свою жену.

     1. Уничтожив таким образом виды сирот и устроив брачные союзы  в  своих
личных интересах, Антипатр думал, что  благополучно  достиг  уже  гавани.  К
врожденной его злости прибавилась теперь  самоуверенность,  которая  сделала
его еще более невыносимым. Не будучи в состоянии  свалить  с  себя  всеобщую
ненависть, он успокаивал себя тем, что  сделался  для  всех  страшным.  Даже
Ферор, видевший в нем будущего царя, усердно его поддерживал. Но  в  это  же
время женщины при дворе сплотились вместе и вызвали новые распри.  Во  главе
их партии стояла жена Ферора, к которой, кроме ее матери и сестры, примкнула
также мать Антипатра. Она вела себя во дворце так высокомерно, что  дерзнула
даже раз оскорбить  двух  дочерей  царя.  Последнему  она  вследствие  этого
сделалась в высшей степени ненавистной. Но хотя царь  ее  сильно  ненавидел,
она тем не менее при помощи своих союзниц  могла  властвовать  над  другими.
Саломея была единственная,которая нарушала их гармонию: она донесла царю  об
их собраниях и внушила ему подозрение, что там злоумышляют против него.  Как
только те узнали об  этом  доносе  и  о  негодовании  царя,  они  прекратили
открытые собрания и дружеские отношения между собой, а  в  присутствии  царя
притворялись даже враждебно настроенными друг против друга. В этой фальшивой
игре участвовал также Антипатр, нанесший раз Ферору  публичное  оскорбление.
Зато они отныне  стали  устраивать  тайные  собрания  и  ночные  пирушки,  а
сознание, что они находятся под надзором, только укрепило  их  солидарность.
Но от Саломеи ничто не осталось скрытым, и она обо всем доносила Ироду.

     2. Тогда возгорелся его гнев, и прежде всего на  жену  Ферора,  которую
Саломея преимущественно очернила. Он созвал собрание родственников и  друзей
и,  жалуясь  перед  ними  на  эту   женщину,вспомнил,   между   прочим,   ее
оскорбительное  обхождение  с  его  дочерьми;  дальше,  что  она   денежными
подарками подстрекнула к сопротивлению фарисеев и колдовством  отвратила  от
него сердце брата. В заключение  он  в  своей  речи  обратился  к  Ферору  и
предложил ему на выбор: отречься или от своего брата,  или  от  своей  жены.
Когда же Ферор заявил, что охотнее он расстанется со  своей  жизнью,  чем  с
женой, Ирод, не зная,  что  делатъ,обратился  к  Антипатру  и  приказал  ему
прекратить всякие отношения с женой Ферора, с этим последним и со всеми  его
приближенными. Этот запрет Антипатр не смел преступить открыто,но  тайно  он
целые ночи проводил в их обществе;а так как его пугал надзор Саломеи, то  он
посредством своих римских друзей затеял поездку в Рим.  Последние  написали,
что следовало бы Антипатра через некоторое время  командировать  в  качестве
посла к императору Ввиду этого Ирод немедля снарядил его в путь с  блестящей
свитой  и  большой  суммой  денег,  поручив  ему  представить  императоруего
завещание, в котором царем назначен был Антипатр, преемником же последнего -
Ирод, сын Мариаммы, дочери первосвященника.

     3. Одновременно с ним ехал в  Рим  аравитянин  Силлай,  не  исполнивший
приказов императора, ввиду того  что  Антипатру  поручено  было  возобновить
против  него  то  самое  обвинение,которое  раньше   еще   было   возбуждено
Николаем.Кроме вражцы с Иродом, Силлай находился  еще  в  не  менее  сильном
разладе со своим же царем Аретой, многих друзей которого, в том числе  Соема
- могущественнейшего человека в Петре, - он лишил жизни. Большими суммами он
пытался привлечь к себе императорского домоправителя Фабата и надеялся найти
в нем поддержку также против Ирода. Но последний предложил еще большую плату
и отвлек  от  Силлая  Фабата,  которому  также  поручил  взыскать  с  Силлая
присужденную емуимператором сумму. Но Силлай отказался от уплаты  денег;  он
шея еще дальше и  жаловался  на  Фабата  императору:  Фабат,  доносил  он,не
преследует интересов своего повелителя,а служит только  целям  Ирода.  Тогда
Фабат, все еще состоя в высокой милости у  Ирода,  до  того  озлобился,  что
выдал тайны Силлая и открыл,между прочим, царю, что тот подкупил  одного  из
его телохранителей, Коринфа. "Пусть только, - сказал он,  -  арестуют  его".
Царь поверил этому доносу, потому что Коринф вырос во дворце и был  араб  по
происхождению. Он немедленно распорядился  о  задержании  не  одного  только
Коринфа, но и двух арабов, из коих  один  был  другом  Силлая,  а  другой  -
предводителем одного из аравийских  племен.  Последние,  будучи  подвергнуты
пыткам, сознались, что обещанием Коринфу большой суммы денег  они  уговорили
его убить Ирода. Таким образом, и они после вторичного их допроса  сирийским
правителем Сатурнином были отправлены в Рим.

     4. Ирод все еще продолжал настаивать на разлуке Ферора с его женой; ибо
сколько бы он  ни  ненавидел  ее,  он  все-таки  не  мог  придумать  другого
средства, чем отомстить ей, пока, наконец, в порыве гнева он не  прогнал  из
дворца их обоих. Ферор смирился с этой обидой, удалился в свою тетрархию, но
поклялся при этом, что только смерть Ирода положит  конец  его  изгнанию,  а
доколе тот будет жив, он никогда не возвратится назад. И он не  пришел  даже
тогда, когда брат заболел, несмотря на то что тот настой-
     чиво звал его к себе и послал ему сказать, что он перед скоро ожидаемой
смертью своей хочет оставить ему некоторые  поручения.  Сверх  ожидания,  он
опять выздоровел, но вслед затем заболел  Ферор.  Тогда  Ирод  показал  себя
более великодушным: он приехал к нему и участливо за ним ухаживал. Но  Ферор
не пере