равноценным партнером во всем, человеком, которому можно доверять. Но есть 
масса должностей, где сотрудник не имеет непосредственных контактов с 
информаторами-арабами. Например, в подразделениях, занятых поиском 
разведывательной информации в открытых источниках (газеты, радио, ТВ). Там 
женская аккуратность, интуиция, тщательность просто необходимы.

Вот еще одно объяснение тому, что, несмотря на общее, довольно солидное, 
количество женщин в «Моссаде», лишь единицы пробились на вершину пирамиды. 
Объяснение тривиальное. Отслужив несколько лет и получив должность, скажем, 
офицера по сбору информации (эта категория — основа службы, ибо офицеры 
работают с местными источниками информации, вербуют информаторов и т. п.), эти 
женщины покидают «Моссад» просто потому, что хотят создать семью, рожать детей.

Кстати, на собеседовании, которое проходят кандидаты на работу в «Моссаде», 
молодых женщин предупреждают: если все проверки завершатся успешно, то перед 
тем, как вы начнете профессиональную подготовку в разведке, мы попросим вас 
дать устное обязательство в течение ближайших лет, извините, не беременеть. 
Очень многие дамы отказываются дать такое обязательство. И на работу в «Моссад»,
 само собой, уже не попадают.

* * *

Еще одной наиболее известной и успешной сотрудницей (но только внутри 
«Моссада») была Иоланда Хармер, в девичестве Габай, этакая израильская Мата 
Хари. В «Моссаде» она работала под именем Хар-Мор. Впрочем, она начала работать 
на израильскую разведку еще до создания этой секретной службы и даже до 
провозглашения Государства Израиль.

В критические дни Войны за независимость в 1948 году она находилась в Египте. 
Ее мать еврейка турецкого происхождения, но в Каире никто не подозревал, что в 
ней течет еврейская кровь.

Будущий министр иностранных дел Израиля Моше Черток уговорил Иоланду помогать 
будущему еврейскому государству. Он познакомился с ней на каком-то приеме и 
сразу увидел в ней человека с сильным характером, настойчивого и упорного. 
Долго уговаривать ее не пришлось. Возможно, она не совсем понимала степень 
риска, на который идет, возможно, считала себя неуязвимой.

В Египте она называла себя журналистской, действительно иногда отправляя статьи 
в парижские журналы. Она тоже была блондинкой, но, в отличие от Синди, 
маленького роста и хрупкого телосложения. Была трижды замужем. От последнего 
мужа южно— африканского бизнесмена, погибшего в авиакатастрофе, у нее остался 
ребенок.

У Иоланды было огромное количество любовников — весьма богатые и влиятельные в 
Каире люди, а также дипломаты, работавшие в Египте. Среди ее поклонников и 
приятелей были будущий премьер-министр Ливана и шведский посол, главный 
советник генерального секретаря Лиги арабских стран сын великого муфтия Махмуд 
Малуф, который рассказывал ей обо всем, что знал, и сотрудники американского 
посольства, которые иногда снабжали ее копиями донесений в Вашингтон.

Главной проблемой Иоланды была связь с Тель-Авивом. Радиопередатчиком ее не 
снабдили и поэтому все сообщения она посылала с письмами в США, а оттуда их уже 
передавали в Тель-Авив.

Ее деятельность в Каире закончилась довольно грустно. Сам генеральный секретарь 
Лиги арабских стран Аззам-паша заподозрил в ней израильскую шпионку и ее 
арестовали. Но высокопоставленные покровители спасли ее, вытащили из тюрьмы, и 
она уехала в Париж.

Потом ее хотели включить в состав израильского посольства в США, но в последний 
момент решили оставить без официальной должности, чтобы в будущем снова послать 
на работу в Египет. В израильском МИДе думали, что отношения с арабскими 
соседями в будущем будут улучшаться и понадобятся специалисты по Египту.

Они не ошиблись. Но это случилось намного позднее. Иоланда не дождалась 
возвращения в Египет. В 50-х годах она работала в Испании, тоже как тайный 
израильский агент.

Умерла в 1959 году.

Деятельность Иоланды Хамер в принципе противоречила существовавшей в те времена 
в «Моссаде» доктрине. «Женщина не может заниматься сбором информации в арабском 
мире», — утверждал один из ведущих руководителей «Моссада». По логике вещей, 
действительно. В силу особого отношения к женщинам в арабском мире 
использование их в качестве агентов-шпионов почти исключено. Ни один араб с 
этим не согласится и, увидев женщину-разведчика, может даже покончить жизнь 
самоубийством.

На практике это было не всегда так. Судя по всему, упомянутый выше сын муфтия