противодействия сил угандийской армии в районе аэропорта.

В тот момент подразделением спецназа командовал Йони Нетаниягу. Однако в первые 
сутки после захвата самолета он находился на боевых учениях в Синайской пустыне,
 и «коммандос» на совещаниях представлял его заместитель Муки Бецер. 30-го июня 
он вернулся с учений и сразу же подключился к подготовки акции по освобождению 
заложников.

Тем временем Шомрон определил подразделения, которые должны были вместе с 
«коммандос» принять участие в операции. В их число вошли десантники под 
командованием Матана Вильнаи, а также элитное подразделение «Голани» во главе с 
полковником Ури Саги-Айзенбергом.

— Утро пятницы 2-го июля началось с левой ноги, — вспоминал в беседе со мной 
Эхуд Барак. — Мой шеф, генерал Шломо Газит, вернувшийся из-за границы, 
попытался наложить «вето» на мое участие в такой операции. Он опасался, что я 
могу попасть в плен…

Мой собеседник пытался убедить своего начальника в том, что ему приходилось 
бывать в более сложных и опасных операциях, что речь идет о сотне человеческих 
жизней, что в Энтеббе нужны люди с большим опытом.

Но Газит так и не уступил…

Тогда Барак пошел к начальнику генштаба.

— Сейчас к тебе придет Шломо Газит, — сообщил он Гуру, — и попытается убедить 
тебя снять меня с операции.

— Пусть только попробует! — буркнул Гур. — Минуту назад я доложил 
премьер-министру, что Шомрон будет командовать операцией, а ты будешь его 
заместителем и, кроме того, возглавишь группу захвата терминала. Рабин остался 
доволен…

— Дела… — пробормотал Барак и сел. — Ты должен знать: Йони Нетаниягу воспримет 
это как личное оскорбление.

— Хорошо, возьми Йони на время операции своим заместителем.

— Я поговорю с ним, — кивнул Барак.

— Лучше пусть это сделает Шомрон. В конце концов, он командует операцией…

Нетаниягу назначили командовать группой захвата…

В пятницу после полудня Барак и Нетаниягу прибыли на базу «коммандос» и 
составили список участников предстоящей операции. Затем с отобранными солдатами 
провел инструктаж генерал Шомрон. В этот момент Барака позвали к телефону. 
Звонил Кути Адам:

— Немедленно явиться в штаб, в Тель-Авив!

— Шомрон сейчас проводит инструктаж, — попробовал возразить Барак. — Я не могу 
оставить часть…

— Оставь все и немедленно приезжай!

Единственное, о чем думал Барак по дороге в Тель-Авив, что в Энтеббе произошло 
самое ужасное и операция по спасению заложников уже не нужна. Но все обстояло 
иначе…

— Ты выбываешь из операции! — не терпящим возражений тоном произнес Адам. — 
Через два часа ты должен вылететь спецрейсом в Найроби, чтобы обеспечить там 
заправку нашего самолета горючим на обратный путь. На всякий случай нужно 
подготовить госпиталь, договориться с кенийцами, естественно, так, чтобы они ни 
о чем не догадались, и наладить связь между командирами самолетов и Израилем. 
Если операция в Энтеббе по какой-то причине сорвется, мы будем вынуждены 
действовать из Найроби.

Барак оторопел:

— Ты что, с ума сошел? — забыв о субординации, воскликнул он. — Неужели в Кению 
больше некого послать?

— Ты же понимаешь, что в Кении должен быть хоть один наш человек, знающий все 
детали предстоящей операции.

— Кути, ты делаешь ошибку! В Энтеббе нуждаются во мне!

— Я знаю, Эхуд, и очень сожалею, но это — приказ…