«Жемчужина, если она брошена в грязь, не станет более презираемой, и, если ее 
натрут бальзамом, она не станет более ценной».

Иисус Христос



Знаменитый пират 
Фрэнсис Дрейк(ок. 1540—1596 гг.) во главе небольшой флотилии достиг побережья 
Южной Америки и нанес неожиданный визит целому ряду колониальных портов, где 
как раз к этому времени были подготовлены большие партии золота для отправки в 
Испанию. «Конфисковав» это золото, Дрейк пересек Тихий и Индийский океаны, 
совершив, таким образом, второе после Магеллана кругосветное путешествие, и 
вернулся в Англию.

Вскоре испанский посол попросил у королевы Елизаветы аудиенции, и когда она 
приняла его в тронном зале в присутствии толпы разряженных придворных, он от 
имени своего монарха Филиппа И потребовал возмещения убытков, причиненных 
«королевскими пиратами». Королева была крайне удивлена таким требованием и 
сказала, со свойственной ей насмешливостью: «Его католическое величество Филипп 
Второй хочет, видимо, таким образом получить компенсацию за свой моральный 
ущерб при моем отказе стать его супругой. Но кто возместит мой моральный ущерб? 
Ведь сам факт сватовства Его величества способен скомпрометировать любую 
женщину, не говоря уже о христианской королеве, так что еще неизвестно, кто 
кому должен…» Посол поспешил откланяться под громкий хохот придворных.

Елизавета в тот же день посетила корабль Фрэнсиса Дрейка и посвятила его в 
рыцари, так что в Историю он вошел как «Сэр Фрэнсис Дрейк».

А Филипп II начал самым деятельным образом готовиться к вторжению в Англию, и 
вот летом 1588 года испанский флот в составе 130 кораблей с двадцатитысячным 
десантом, самоуверенно названный «Непобедимой армадой», вошел в пролив Ла Манш, 
где его уже ждал английский флот, в составе которого были, конечно же, 
отчаянные головорезы сэра Фрэнсиса Дрейка и других капитанов, сменивших 
«Черного Роджера» на флаг английских королей.





Сражение длилось почти две недели. Лёгкие, быстроходные английские суда 
массированным артиллерийским огнем вывели из строя большинство огромных 
испанских фрегатов, рассчитанных больше на транспортировку десанта, чем на 
боевую ситуацию, требующую маневренности и оперативности.

Остатки «Непобедимой армады» попытались уйти домой через Северное море, но 
сильная буря разбросала их и побила о скалы. Лишь несколько кораблей достигли 
родных берегов.

Реакцию Филиппа Второго на это поражение хронисты не описывают.

Так или иначе, но Англия отныне стала владычицей морей, что и требовалось 
доказать.

Елизавета торжествовала победу.

Некоторые историки и писатели, в частности Стефан Цвейг, склонны считать, что у 
Елизаветы был какой-то существенный изъян по части женской физиологии, чем и 
объясняются ее деловые качества как результат сублимации неизрасходованной по 
назначению половой энергии. Цвейг при этом ссылается на обличительное письмо ее 
оппонентки 
Марии Стюарт(1542—1587 гг.), которая заявила, что Елизавета физически «не такая,
 как все женщины».

Ну, во-первых, это заявила женщина, да еще и смертельно ненавидящая объект 
обсуждения, во-вторых, «не такая, как все женщины» — вовсе на означает 
гермафродитизм.Зачастую «не такой» называют женщину, неспособную к деторождению.
 Что ж, если она способна на что-то большее, то зачем ей растрачивать свою 
энергию на сомнительнее счастье воспроизведения… о, если бы еще «себе подобных»,
 а то ведь черт знает кого. Если учесть тот неприятный факт, что примерно 
четверть населения любой страны — осадок, уголовники, проститутки, наркоманы и 
т.п., то остается только сожалеть по поводу плодовитости родивших этот осадок 
женщин…



КСТАТИ:

«Какую чудовищную ситуацию создает синхронизация демографического взрыва с