«Возлюбленный сын, Мы узнали, что Вы, забыв о высоком Вашем положении, 
присутствовали четыре дня назад (с семнадцати до двадцать двух часов) в саду 
Джиованни де Бичи, где было и несколько жительниц Сиены, живущих в мирской 
суете…

Мы слышали, что Вы наблюдали за их распутными танцами, что ни в одном из 
любовных соблазнов не было недостатка, и Вы вели себя как мирянин. Стыд мешает 
мне говорить о происшедшем, ибо не только такие деяния, но даже упоминание о 
них недопустимо рядом с Вашим именем. Я знаю, что мужья, отцы, братья и 
родственники этих молодых женщин и девушек не были приглашены, чтобы ничто не 
помешало Вашей похоти. Вы не только присутствовали на этой оргии, Вы ее 
вдохновляли и руководили ею».

Никакой ответной реакции.

А в 1492 году распутный кардинал Родриго Борджиа добивается избрания его 
понтификом. И он избран! Отныне он называется 
Папой Александром VI(правил 1492—1503 гг.), и в этой роли он заявляет о себе 
как об одной из самых одиозных фигур эпохи Возрождения.

Используя свои папские возможности, Александр VI буквально ограбил Италию, да и 
весь католический мир, а что до сексуальных удовольствий понтифика, то, судя по 
отзывам современников, он подчинил этим целям, как говорится, все живое и 
теплое.

При этом он не забывал своего официального потомства. Старший сын, Чезаре, по 
решению отца, посвятил себя духовной карьере, а Хуан и Жоффре стали 
владетельными сеньорами в Испании. Младшей, Лукреции, была уготована особая 
роль, но ее пора еще не пришла…

Чезаре получил хорошее воспитание в Риме, затем был отправлен в Перузу, где 
изучал право и философию. Король Арагонский (разумеется, под давлением 
Александра VI) признал законность его происхождения и присвоил ему право быть 
подданным королевств Арагона и Валенсии. Вскоре он получает должность каноника 
в Валенсии, а еще через некоторое время — архиепископа.

Он становится правой рукой отца во всех его делах и оставляет недобрый след в 
Истории как беспощадный устранитель всех, кого папский престол счел неудобным 
или лишним. В число таких людей зачастую попадали первые лица многочисленных 
мелких итальянских государств, кардиналы, вельможи, военачальники — все, чьи 
жизни были признаны ненужными или нежелательными.

Некоторые историки, умиленные целью объединения Италии, чего вроде бы 
добивались эти дьявольские отец и сын, пытаются смягчить их вину: дескать, 
время-то какое, а тут еще и раздробленность, как же было ее преодолеть, не 
запачкав рук… Далась им эта раздробленность… Ревнители коллективизации… Это все 
равно, что насильственным путем объединить несколько хуторов в колхоз… Все 
собиратели земель во все времена руководствовались только лишь стремлением 
подобрать то, что плохо лежит. Или отобрать его у законных хозяев, 
предварительно устранив их…

Что они, Чезаре Борджиа и его батюшка Александр VI, и делали, не останавливаясь 
ни перед чем. В самом буквальном смысле слова. Излюбленным средством решения 
ими любых проблем был яд. Отравляли они со знанием дела, масштабно, дерзко, с 
применением самых разнообразных подручных средств. Недаром же фамилия Борджиа 
стала синонимом понятия «коварный отравитель».

Чезаре, правда, пользовался не только ядами: эта капризная натура не терпела 
однообразия ни в чем, включая и убийство. Например, своего брата Хуана он 
зарезал. Так же он поступил и с целым рядом других людей, либо не вписавшихся в 
его жизненные планы, либо попросту вызвавших его неудовольствие.

Например, когда некий дон Жуан де Червильоне отказался уступить ему на время 
свою жену (только-то!), Чезаре приказал отрубить ему голову прямо посреди 
людной улицы. И данный случай далеко не оригинален.

Это был достойный сын своего отца, унаследовавший от него не только жестокость, 
коварство, вероломство и тому подобные «достоинства», но и болезненное 
сластолюбие. Не удовлетворившись всеми возможными вариантами сексуальных связей 
на подвластных ему территориях, Чезаре сделал своей постоянной партнершей 
родную сестру Лукрецию. Правда, ему пришлось делить ее ласки с их отцом, Папой 
Александром VI, но эта ситуация лишь добавляла остроты удовольствиям, которым 
предавалось трио кровосмесителей.

Поэт Понтано писал, что донна Лукреция приходилась Папе Александру VI 
одновременно «дочерью, женой и невесткой».

Они любили устраивать и массовые оргии, о чем свидетельствуют записи хронистов 
того времени.