«прусского подданного». Какие еще аргументы она выдвигала, никто толком не 
знает, но король мгновенно сменил гнев на милость. Молодой Кочеи был освобожден 
из-под стражи и вскоре воссоединился со своей балериной.

А в Берлинском и Потсдамском дворах Фридриха Великого еще долгое время висели 
на стенах большие портреты Барбарины Кампанини…

Но это все лирика, а суть образа Фридриха Великого выражена его же известной 
фразой: «Все, что дарит мне Аполлон, я приношу в жертву Марсу». Да, его суть 
ярче всего проявлялась на полях сражений, на этих липких от крови алтарях 
грозного бога войны, который был так милостив к своему любимцу…



КСТАТИ:

«Если вспомнить, что Фридрих Великий противостоял противнику, обладающему 
двенадцатикратным превосходством в силах, то кажешься самому себе просто 
засранцем…».

Адольф Гитлер. Из застольных бесед



Под этими словами могли бы подписаться многие военные и государственные деятели.
 Если бы, конечно, нашли в себе мужество признать очевидное.

В то же время, не следует идеализировать Фридриха Великого, и прежде всего 
потому, что увеличение территории страны за счет своих соседей — деяние 
объективно неблаговидное, потому что, как я не раз говорил, нельзя героически 
ограбить банк, нельзя и все тут, какими бы соображениями всеобщего блага не 
прикрывался агрессор.



КСТАТИ:

«Вдали от собственного дома победы выглядят преступлениями».

Булат Окуджава



Поэтому военный гений Фридриха можно оценивать лишь в аспекте профессионального 
мастерства полководца, но не в общем плане картины его монаршей деятельности, 
иначе эта картина сильно поблекнет.


Точно так же можно скептически относиться к военному гению 
Александра Васильевича Суворова(1730—1800 гг.), совершившего великое множество 
побед на чужих территориях (в том числе и побед в ходе карательных акций, как, 
например, в Варшаве или при подавлении мятежа Пугачева), но если рассматривать 
его победы как образцы боевого искусства, то ими можно лишь восхищаться. И 
оправдать в какой-то мере Суворова тем, что он — исполнитель чужой воли, 
профессионал на службе, а вот Фридрих сам принимал завоевательного характера 
решения, и это уже иная мера ответственности.

Впрочем, какая там ответственность у королей?

Но, все-таки, Фридрих — один из самых положительных представителей этой 
правящей братии, если, конечно, сравнивать с большинством…



КСТАТИ:

«Если принимать каждого по заслугам, то кто избежит кнута?»

Уильям Шекспир



Да, все относительно, и то, что представляется злодейством одним людям, 
воспевается как величайшая доблесть другими. Например, такое популярное в ту 
эпоху явление, как дворцовый переворот. Кто сможет дать ему объективную оценку? 
Он ведь кому-то выгоден, кому-то нет, а что касается историков, то они — всего 
лишь люди, а не электронные весы…


Петр Великий еще не испустил свой последний вздох на смертном одре, а его