все из-за того, что я прикоснулся к темной стороне?
— Возможно, и это тоже, — сказала Мара. — Но даже если бы ты не делал этого, 
рано или поздно у тебя все равно возникли бы те же проблемы. Ты когда-нибудь 
был на металлургическом заводе?
— Э… нет, — столь резкая смена темы совершенно сбила Скайуокера с толку.
— Хотя бы на рудообогатительном комбинате? — не отставала Мара, — У Ландо была 
парочка таких — ты же должен был побывать хотя бы на одном из них.
Ну вот, вечно эта Джейд все опошлит. От упоминания имени Калриссиана 
воспрянувший было духом Люк скис обратно. Ему казалось, что этот странный, во 
многом неприятный для него разговор как-то сблизил их, а тут… Мара и Ландо. Ну 
и ситх с ними.
— Ну был, — буркнул он. — На Варне.
— Отлично, — Мара либо не заметила обиды в его голосе, либо сделала вид, но не 
заметила. — Так вот, под сводами таких сооружений иногда вьют гнезда певчие 
птицы. Ты когда-нибудь слышал там их пение?
Люк натянуто улыбнулся. Как там Лейя называла вопросы, на которые не требуется 
ответа? Истерические? А, нет — риторические.
— Конечно, нет, — сказал он. — Там слишком шумно, чтобы можно было разобрать 
птичий щебет.
Мара улыбнулась ему в ответ — уже почти без издевки.
— Вот видишь, как все просто. Сила — это не просто грубая мощь, как думают 
большинство не-джедаев. Она еще и ведет тебя, руководит тобой, направляет. Это 
проявляется по-разному — от грандиозных видений далекого будущего до 
повседневных маленьких предупреждений, которые я называю чувством опасности. И 
чем больше ты используешь ее как грубую мощь, тем труднее тебе расслышать 
предупреждения и подсказки Силы сквозь шум собственной бурной деятельности.
— Да, — прошептал Люк.
Все, над чем он так долго ломал голову, внезапно прояснилось. А он-то все гадал,
 как это ему удалось в два счета отстроить заново крепость Дарта Вейдера, тогда 
как мастер Йода очень осторожно вытаскивал «крестокрыл» из топей Дагоба. 
Конечно, маленький магистр понимал суть этого выбора куда лучше своего 
зазнавшегося ученика.
И уже за то недолгое время, которое прошло с момента, когда Люк сам сделал тот 
же выбор, он получил несколько подсказок, почему Йода пошел по этому пути. 
Понемногу, со временем все чаще и чаще, Великая сила стала подталкивать Люка на 
верный путь. Она спасла его от скоропостижной кончины в логове пиратов Каврилху,
 она же побудила его принять помощь Птенца Ветров, которая привела его в эти 
пещеры, где Ком Жа согласились помочь им из чувства гордости.
— Пару месяцев назад я был на Ифигине, помогал Хэну посредничать в одних 
переговорах, — сказал Люк. — И диамалы по ходу дела заявили Хэну, что джедай, 
который так часто и много использует собственные способности, рано или поздно 
скатится на темную сторону.
— Не исключено, что они правы, — согласилась Мара. — Ты ведь знаешь, что не все 
темные джедаи стали таковыми из-за того, что им не повезло с учителем или они 
были нерадивыми учениками. Некоторые дошли до этого самостоятельно.
— Не слишком-то радужная мысль, — сумрачно проговорил Скайуокер.
Он вспомнил академию на Йавине, своих учеников — свои удачи и особенно свои 
провалы.
— Учитывая то, что, когда я начинал учить других, я сам находился под влиянием 
темной стороны.
— Да, я тоже заметила, — желчно подтвердила Мара. — Возможно, именно в этом 
кроется главная причина неудачи с твоим первым выпуском.
Люк совсем загрустил.
— И поэтому ты не осталась?
— Поэтому и еще потому, что видела, как ты изменился, — сказала она. — Ты 
совершенно не прислушивался к предостережениям Силы, и я решила, что никому не 
будет лучше, если, когда вокруг тебя все начнет рушиться, там же окажусь еще и 
я до кучи, — она пожала плечами. — Кроме того, там был Корран, а у этого парня 
голова на плечах имеется.
— Он там тоже надолго не задержался, — тихо сказал Люк.
— Да, я потом узнала. Жаль.
Помолчали. Люк принялся тянуть шею — не обмелел ли поток огневок под ногами? 
Сеанс чистки мозгов затягивался. Вообще-то, когда тебя пропесочивают — всегда 
неприятно, но когда тебя пропесочивает красивая женщина, а вы с ней при этом 
висите под сводами лицом к лицу… И не просто пропесочивает, а устраивает вполне 
заслуженную, приходится признать, давно назревшую и жизненно необходимую 
выволочку. Да будет ли конец этим огневкам? У нас же дел по горло вообще-то. 
Срочных.
Но огневки шли и шли, конца-края их черной реке не было видно, а с языка 
Скайуокера сорвался следующий щекотливый вопрос:
— А ты? Ты была Рукой Императора — почему темная сторона не властна над твоей 
жизнью?
Мара пожала плечами, насколько это позволял их акробатический этюд.
— Может, и властна. С того момента, как Палпатин взял меня к себе, и до 
последнего приказа, который он вбил мне в голову, — темная сторона вне всяких 
сомнений определяла мою жизнь, — ее взгляд затуманился, словно она погрузилась 
в глубоко личные воспоминания. — Хотя забавно, ты знаешь. Палпатин никогда не 
старался склонить меня на темную сторону — по крайней мере так, как он завлек 
на нее Вейдера и пытался завлечь тебя. На самом деле, мне не кажется, что я 
вообще когда-либо принадлежала темной стороне.