— Ты почти угадала.
Скайуокер активировал меч и снова шагнул в пещеру. Аккуратно вырезал на стене 
острием клинка квадрат мха примерно метр на метр. Потом деактивировал оружие, 
вернул его на ремень, ухватился покрепче за вырезанный квадрат и потянул его на 
себя.
В результате у него в руках оказался кусок мха сантиметров в пятнадцать 
толщиной. Люк держал его перед грудью, как поднос. Сотни потревоженных личинок 
копошились на внутренней стороне мха, пытаясь зарыться обратно. Люка 
передернуло.
— Очаровательно, — промурлыкала у него над ухом Мара. — А теперь что, сеанс 
кормления?
— Попробуем так…
Люк осторожно, по стеночке, подобрался к ближайшей норе и подбросил кусок дерна 
перед ее зевом. Мелькнул язык, полетели клочья мха-лишайника, и подачка исчезла.

— Посмотрим, сработало ли, — Мара помахала клинком своего меча перед норой. 
Реакции не последовало. — Вроде нормально, — признала она. — Так, лучше 
протащим дроида, пока этот слизняк не покончил с обедом.
— Угу, — согласился Люк. — Птенец Ветров, Ком Жа — давайте сюда!
Через минуту они были уже по ту сторону берлоги. Мара на всякий случай 
караулила у норы с мечом в руках
— Что ж, впечатляет, — удостоила она Люка похвалы.
— Главное — никого не пришлось убивать, — подчеркнул он.
— Кроме насекомых, — сказала Мара. — Кстати, у тебя что, с ними проблемы?
А ему-то казалось, он и виду не подал…
— Ничего страшного, — принялся отпираться Люк. — Они просто… просто напомнили 
мне дрохов, вот и все.
— Ясно, — Мара решительно деактивировала меч и шагнула за спину Скайуокеру. — 
Значит, так: дальше ты будешь резать, а я — выковыривать, понял?
* * *
Два часа спустя они, наконец, стали устраиваться на ночлег. — По крайней мере, 
мне кажется, что сейчас ночь, — сообщил Скайуокер, озадаченно уставившись на 
свой хронометр. — Я только сейчас вспомнил, что так и забыл перестроить эту 
штуку на местное время.
— Ночь, ночь, — заверила его Мара, блаженно откидываясь на облюбованный камень 
и закрывая глаза.
Она прекрасно знала, что эта ночевка на холодном и жестком камне еще даст о 
себе знать: потом все будет ныть и болеть. Но сейчас лежать вот так было просто 
прекрасно.
— Ночь — это такое время, когда всем хорошим мальчикам и девочкам пора баиньки. 
Так что сейчас — самая что ни на есть ночь.
— Да, наверное, — неуверенно пробормотал Скайуокер.
Мара открыла глаза и попыталась разглядеть в темноте своего горе-спасителя. 
Что-то такое мелькнуло в его настроении только что…
— А что — нет? — спросила она.
— Да нет, ты права, — неохотно согласился он. — Нам надо поспать…
Поспать, а не… что? Недоговоренная фраза повисла в воздухе. Мара попыталась 
покопаться в башке у Скайуокера, но ничего не нащупала, кроме старательно 
выстроенного барьера, сквозь который чуть просвечивало…
Смущение? Да неужели? Ну, это уже само по себе прогресс для Великого Магистра 
Джедая Люка Скайуокера.
А раз так, она ни за какие пироги не станет помогать ему с этим смущением 
справиться. Вот когда сам дозреет до того, чтобы прямо спросить ее, что было 
между ней и Ландо, тогда она ему скажет. Но не раньше.
И может быть, к тому времени он будет готов услышать еще кое-что, что она 
должна сказать ему.
Может быть.
11
— Ну, вот и он. Или я ошибаюсь?
Ведж подпирал один из выполненных в старинном стиле фонарных столбов, которые 
окаймляли сквер, и беззаботно разглядывал сверкающий под солнцем величественный 
белый купол в самом центре садово-паркового хозяйства.
— Вроде бы, — подтвердил Хорн, хмуро уставившись в небольшую деку. — По крайней 
мере, тут не говорится иначе.
Взгляд Антиллеса скользнул по периферии парка, по выходящим к нему улочкам: там 
было пестро от разноцветных вывесок. Очевидно, сегодня у местных базарный день, 
решил Ведж. Иначе такое скопление ботанов и инопланетных пешеходов не объяснить.

— С ума ребята, должно быть, сошли, — убежденно сообщил он напарнику. — 
Засунуть такую мишень прямо посреди…
Он замолчал, ожидая, пока парочка синелицых дуро пройдет мимо и углубится в 
парк.
— … общедоступного места, — продолжил Антиллес, взяв тоном ниже. — Они просто 
напрашиваются на неприятности.
— С другой стороны, — у Хорна рассудительность одолела типично кореллианскую 
подозрительность и взяла верх, — построй основные блоки планетарного щита 
посреди столицы — и обеспечишь ей большую защиту. Благоприятно действует на 
гостей города и деловых партнеров с других планет, нет?
— Издеваешься, что ли? — обиделся Ведж. — У ботанов всегда было раздутое 
представление о себе и собственной значимости.