Да, ей было известно. Последние двенадцать лет она добровольно следовала этим 
правилам, поэтому и испытывала боль. Добровольно и очень охотно. Порой поздней 
ночью она спрашивала себя, что происходит с Галактикой. Или что происходит с 
ней самой?
На границе толпы появился молодой гаруш, осторожно пронес нагруженный кружками 
поднос между бешено жестикулирующими ишори. Он даже ухитрился не пролить при 
этом ни капли. И втиснуться на сиденье напротив Маззика. Потом восторженно 
присвистнул, выбрал одну из четырех кружек; окрашенные в пурпур жаберные крышки 
колыхались в такт дыханию.
— Фиу! Не думаль, что это я сделаль.
— Да, ты неплохо потрудился, Кромф, — заверил малька Маззик, выбирая две кружки 
и протягивая одну из них соседке. — Наша добыча уже здесь?
— Йиго не видель, — гаруш осторожно попробовал содержимое своей кружки на вкус 
и стал нервно озираться по сторонам; одно ушное отверстие раскрылось, когда 
рядом громогласно и пронзительно расхохотались, затем вновь закрылось. — Не 
нравилься мне, Мазьк. Много смотрель со сторона.
— Не волнуйся, — повторил контрабандист. — Просто приведи его за наш стол. 
Остальное — наша забота.
Одна из покрытых узорчатой глазурью иголок, вплетенных в волосы, та, что была у 
левого уха, два раза негромко щелкнула.
— Сигнал от Грива, — сообщила Шада. — Пришел.
— Хорошо, — беззаботно ухмыльнулся Маззик. — Сгоняй-ка за ним, Кромф. Боковой 
выход. Думай о второй половине награды.
Гаруш присвистнул, встал из-за стола и растворился в толпе. Шада сильно втянула 
носом воздух, приводя себя в боевой раж, и в последний раз оценила обстановку. 
Если деваронец учует неприятности и попытается сбежать, скорее всего, он рванет 
в левую дверь…
А затем вернулся Кромф, за ним следовал рогатый антропоид.
— Фиу! — гаруш уселся возле Маззика. — Тольпа тут. Йито Лакь Йить. Йито 
коньтрабаньдьист Мазьк.
— Рад знакомству, Лак Йит, — кореллианин протянул деваронцу четвертую кружку с 
подноса. — Надеюсь, ты пьешь вистульский брэндэль?
— Когда платит сосед, — отозвался гость, усаживаясь на стул, на котором раньше 
сидел Кромф. — С самого начала хочу, чтобы ты знал, Маззик, несмотря на то что 
я скажу тебе истинную правду, я не могу просить за информацию деньги. Я знаю, 
вещественных доказательств у меня нет, но видел я все собственными глазами.
— Я понимаю, — покладисто ответил контрабандист, положив ладонь на центр стола, 
а когда он убрал ее, там осталась лежать стопка монет высокого достоинства. — 
Уважающий себя и воспитанный человек всегда платит за полученный товар в любой 
форме.
Деваронец ухмыльнулся, потянулся за деньгами… и обнаружил, что Маззик 
перехватил его руку.
— За полученный товар, — с ударением повторил кореллианин; второй рукой он 
отодвинул монеты в сторону. — А теперь, — Маззик разжал пальцы, — послушаем 
твой рассказ.
Лак Йит доверительно наклонился к нему.
— Поймите, то, что я хочу рассказать, не для распространения, — негромко 
проговорил деваронец. — Никто вне правительства Новой Республики об этом не 
знает.
— Ну да! — сказал Маззик таким тоном, что всем стало ясно, что доверчивостью 
контрабандист не страдает.
Шада тоже не сомневалась, что находчивый деваронец уже продал эту историю 
дюжине покупателей.
— Что ж, послушаем.
Лак Йит быстро огляделся по сторонам и придвинулся еще ближе.
— Дело касается Каамаса, — таинственно проговорил он. — Существует 
свидетельство, что именно сенатор Палпатин организовал его уничтожение.
Рука Шады, опущенная под стол, сжалась в кулак; ногти до боли вонзились в 
ладонь. Каамас. Прошло уже много времени с тех пор, как она последний раз 
думала об этом мире. Много времени с тех пор, как она постаралась вытравить его 
название из памяти. Кто просил этого проходимца упоминать Каамас?!
Она не ждала, что Маззик тоже предастся переживаниям. И правильно делала.
— Велика новость! — кореллианин пренебрежительно пожал плечами. — Все об этом 
только и говорят с той поры, как на Каамасе случился последний огненный шторм.
— Но теперь есть свидетельство, — настаивал Лак Йит. — Запись, найденная в 
хранилище на Вейланде.
— Но так уж случилось, что документа у тебя с собой нет.
— К ситхам документ! — прошипел деваронец, наклоняясь так, что его рога чуть 
было не уперлись Маззику в лоб. — Теперь стало известно, почему планету так 
легко уничтожили. Генераторы дефлекторного поля, они не работали! Их отключили,
 — для пущего драматизма Лак Йит ткнул в столешницу пальцем.
Маззик бросил быстрый взгляд на телохранительницу.
— Неужели? — сказал он; недоверчивость не исчезла, зато теперь к нему добавился 
определенный интерес. — И кто? Имена знаешь?
— К сожалению, нет. Эта часть документа сильно повреждена, моя дека не смогла 
ее прочитать. — Он вновь откинулся на спинку стула. — Но полагаю, это не важно. 
В любом случае для ботанов наступают тяжелые времена. Умный предприниматель 
умеет извлекать выгоду из информации, — он указал на стопку монет. — Ты не 
согласен?
— Отнюдь, — сказал Маззик, оглядываясь на Шаду и приподнимая бровь. — Что ж,