держаться. Отлично, пойдем…
Они опять двинулись вперед, и даже несколько быстрее, чем прежде. И, 
подпрыгивая верхом на Чубакке, Лейя с удивлением обнаружила, что хотя ей и 
страшно, но теперь уже не так. Вероятно потому, что она уже больше не была 
просто ношей или пассивным багажом, чья судьба полностью была в руках вуки, или 
чужаков, или во власти силы гравитации. Теперь она, наконец, получила 
возможность хотя бы как-то повлиять на происходящее.
По мере их дальнейшего продвижения Лейя разматывала веревку. Темный летательный 
аппарат с выключенными огнями следовал за ними, соблюдая дистанцию. Она не 
сводила с него глаз, насколько ей это удавалось, поскольку точный расчет 
времени и расстояния имел для задуманного решающее значение.
Вот еще чуть-чуть…
В мотке осталось еще около трех метров веревки. Лейя быстро связала петлю, 
оглянулась на преследователей и обратилась к Чубакке:
— Подготовься! Теперь… стоп.
Чубакка остановился. Мысленно скрестив пальцы, взывая к удаче, Лейя достала меч,
 закрепила его в петле, утяжелив найденным обломком ветки, активировала клинок 
и отпустила веревку.
Меч, подобно маятнику, качнулся назад и в другую сторону — прямо к летающему 
аппарату.
Ярко полыхнуло — меч срезал антигравитационную подушку. В тот же миг чужой 
корабль камнем рухнул вниз.
Корабль падал в туманную мглу, и сначала две светящиеся точки — что-то там 
загорелось на его обшивке — слились в одну, а затем и она исчезла, и только меч 
покачивался во мраке.
Лейя перевела дух.
— Сейчас мы его достанем, — сказала она Чубакке. — И я думаю, нам пора 
возвращаться. Сомневаюсь, что здесь еще кто-нибудь остался.
— А потом — прррямо на ваш корррабль? — спросил Ралрра, когда они вернулись к 
ветке, где была привязана веревка.
Лейя задумалась: чужак в ее комнате не выходил из головы. Ей вспомнились 
непонятное выражение его взгляда и странная реакция, то, как он оторопел от 
ужаса и изумления, что даже не заметил, когда ворвался Чубакка…
— Да, на корабль, — ответила она Ралрра. — Но не сразу.
* * *
Чужак безучастно сидел на низкой скамеечке в тесной комнате для допросов 
местного полицейского участка, голова его была перевязана — единственный след 
от удара Чубакки. Руки чужак спокойно сложил на коленях. Одежду и снаряжение у 
пришельца отобрали, выдав вместо них слишком длинный для него балахон. На 
ком-нибудь другом, может, это и выглядело бы забавно, но только не на нем. Ни 
нелепый вид, ни пассивность не могли обмануть — чужак был убийцей. Был и будет 
до самой смерти.
И он особенно настаивал на встрече с Лейей. Личной встрече.
Возвышавшийся над ней Чубакка прорычал последние предупреждения.
— Мне все это тоже не слишком нравится, — согласилась Лейя, глядя на экран 
монитора и пытаясь собрать все свое мужество. — Но ведь он отпустил меня перед 
тем, как вошли вы. Я хочу знать, нет, я должна знать, что это все значит.
Быстро мелькнуло воспоминание об их разговоре с братом, на Эндоре. Его 
безграничная, несмотря на все ее опасения, уверенность, что он сможет 
противостоять Дарту Вейдеру. Эта решительность чуть не убила его… Зато именно 
она и принесла в результате победу.
Но Люк чувствовал, что в глубине души Вейдера еще сохранилось что-то хорошее. А 
вот чувствует ли она нечто подобное в этом чужаке-убийце? Или это больше 
смахивает на патологическое любопытство? А может, стремление понять его?
— Ты будешь все видеть и слышать здесь, — кивнув на монитор, сказала принцесса 
Чубакке и, вручив ему свой бластер, направилась к двери. Меч остался на поясе, 
хоть и неизвестно, как его можно использовать в столь маленьком помещении. — 
Входи только в самом крайнем случае.
Она глубоко вздохнула и ткнула кнопку кодового замка.
Чужак поднял взгляд на звук открывающейся двери, даже попытался гордо 
выпрямиться. Дверь закрылась; некоторое время принцесса и серокожий не-человек 
разглядывали друг друга.
— Я — Лейя Органа Соло, — произнесла наконец принцесса. — Вы хотели говорить со 
мной?
Чужак молча смотрел на нее. Потом медленно встал и вытянул вперед руку.
— Вашу руку, — попросил он. В низком, сухом, как шорох гравия, голосе слышился 
странный акцент. — Можно, я ее возьму?
Лейя сделала шаг вперед и подала ему руку, полагая, что этот жест — простое 
выражение взаимного доверия. Если бы он захотел, то уже мог броситься и 
свернуть ей шею прежде, чем кто-либо попытался бы ему помешать.
Чужак не бросился на нее. Наклонившись вперед и очень осторожно приняв ее руку, 
он поднес ее к морде и прижал к большим мохнатым ноздрям.
Он нюхал ее.
Он нюхал ее долго, снова и снова, глубоко вдыхая запах. Лейя рассматривала его 
ноздри, впервые заметив, какого они размера и какие мягкие эластичные складки 
кожи вокруг них. И думала, что чужак похож на хищника, выслеживающего добычу. В 
памяти всплыло, как он держал ее, беспомощную в доме, так же ноздрями 
прижимаясь к ее шее.
И сразу же после этого отпустил ее…
Медленно, даже мягко чужак выпрямился.