И тут Джек внезапно вспомнил, где он слышал уже это имя – Табман. «Дочери 
Гарриет Табман» – так гласила табличка, которую Дрейкос заметил у дома 
неподалеку от жилища привратника.
– Я не знаю, о чем вы, – упрямо сказал Джек. – Я вообще никогда раньше о них не 
слышал.
– Все-таки надо признать, на этот раз они придумали нечто новенькое, – 
продолжал Газен. – Обычно они выступали с официальными протестами или пытались 
вмешаться в бизнес семьи Чукок. Но послать вора, чтобы украсть записи, – это 
слишком большая дерзость даже для них.
Он кивнул на компьютер.
– Думаю, у тебя были проблемы с моими файлами?
– Я не трогал ваш компьютер, – возразил Джек. – Я уже сказал, что проник сюда 
только для того, чтобы...
– Конечно, пословица гласит, что не всегда нужен гений, чтобы выработать умный 
план, – оборвал его Газен. – Иногда идиот может выдать такой план совершенно 
случайно.
Он слабо улыбнулся.
– Но, как гласит другая пословица, нельзя сделать копченую лососину, не 
прокоптив рыбу. В данном случае рыба – это ты.
И Газен снова дернул хлопушкой.
Джек отшатнулся, это движение послало через его тело новую вспышку боли. Но 
кончик оружия пронесся мимо его левого плеча, не задев его.
Газен с ним играл.
– Это значит, тебе суждено исчезнуть, – продолжал рабовладелец таким спокойным 
голосом, как будто заказывал обед. – Тебя как следует приготовят, а потом 
спокойно вывезут контрабандой с планеты и вручат твоим новым хозяевам.
Он лениво помахал хлопушкой.
– А твои друзья из «Табман» останутся сидеть в своих комнатах для заседаний, 
прихлебывая чай и поедая лепешки. И время от времени гадая, что же с тобой 
сталось.
В комнате воцарилось тяжелое молчание.
Джек попытался сглотнуть, но во рту у него было сухо, как летним днем в пустыне 
Гоби. Конечно, ему приходилось бывать и в худших передрягах, встречаться лицом 
к лицу с безжалостными людьми вроде Змеиного Голоса и вражеского наемника, 
которого он прозвал «лейтенант Бильярдный Шар». Но все они хотя бы видели в 
Джеке человека – того, кем следует манипулировать, кого следует к чему-либо 
принуждать или с кем следует торговаться. А Газен видел в нем всего лишь старую 
отслужившую шляпу, которую можно продать, выручив тем самым немного карманных 
денег. И это пугало куда больше, чем любая из завуалированных угроз этого 
человека.
Джек мог встретиться со смертью лицом к лицу и попробовать заговорить ей зубы, 
вывернуться, так или иначе ее одурачить. Но провести всю жизнь в рабстве? Это 
казалось ему самой ужасной из всех возможных перспектив.
И тогда, может быть впервые, Джек до конца осознал, почему Дрейкос так 
ненавидит рабство.
О черт! Дрейкос!
Внезапно порвалась паутина страха и боли, которую соткал вокруг него Газен 
своими словами и своей хлопушкой, и Джек снова увидел все в истинном свете. Он 
здесь не один, в конце концов!
И на расстоянии вытянутой руки перед ним тихо урчит компьютер Газена. 
Включенный и запущенный, с работающими программами. Именно такого случая Джек и 
ждал.
Калейдоскоп самых разных возможностей замелькал перед его мысленным взором, как 
лампочки разбитого пульта управления. Он мог бы немедленно воспользоваться 
подвернувшимся шансом. Просто приказать Дрейкосу напасть... И тогда он 
посмотрел бы, какой ужас исказит лицо Газена, когда тот увидит поэта-воина к'да,
 вырывающегося из-под рубашки Джека.
Вряд ли этот ужас продлится долго. Есть у Газена хлопушка или нет, дракон 
сделает из него гамбургер одной левой. Джек сможет добыть информацию о 
наемниках, потом они пробьются сквозь бруммгианских стражников, которые 
слоняются снаружи, и двинутся к главным воротам. Это будет даже слишком легко...

А потом Джек снова вгляделся в лицо Газена и увидел, что тот внимательно 
наблюдает за ним, как за каким-нибудь интересным жуком, корчащимся под 
микроскопом. Нет, не как за жуком... Как за приближающимся космическим кораблем,
 который кажется слишком безобидным, чтобы в это поверить. За кораблем, 
ухитрившимся замаскировать свое оружие, – но все-таки это оружие надлежит 
высмотреть и распознать.

Нет, все не было так уж легко. Все было
слишком
легко. Это была проверка. Все это, вместе взятое, от урчащего компьютера и 
намеренного упоминания о болезни Ноя – до того, что Джек остался с Газеном 
наедине.

Газен пытался заставить его сделать именно такую глупость. Он вручил Джеку 
веревку и ждал, когда тот возьмет ее, послушно завяжет петлю у себя на шее и 
повесится. Наверняка кажущаяся уязвимость Газена была обманчивой. Стоит Джеку 
сделать хоть одно движение в его сторону – и ему на голову свалится тонна