пятнадцать лет назад, …до десяти тысяч километров. Впрочем, это не имеет 
значения. Обращаюсь с просьбой о включении меня в состав экспедиции в качестве 
планетолога. Я срочно вышлю свои…
– Не нужно, доктор Ван-дер-Берг. Вас уже включили в ее состав.

* * *

Человек крепок задним умом, и глядя в прошлое (позднее у него оказалась для 
этого масса времени), капитан Лаплас вспомнил немало странностей, связанных с 
этим чартерным рейсом. Внезапно заболели два члена команды, и пришлось заменить 
их в последнюю минуту; он был так доволен, что быстро удалось найти замену, что 
с должной тщательностью не проверил документы вновь прибывших. (А если бы и 
проверил, то узнал бы лишь, что они в полном порядке.) Затем начались 
неприятности с грузом. Будучи капитаном корабля, он имел право досмотра любого 
груза, поступающего на борт «Гэлакси». Разумеется, проверить все подряд 
невозможно, но если возникали подозрения, он не колебался никогда. Экипажи 
космических кораблей состоят в общем-то из людей с высоким чувством 
ответственности; но продолжительные перелеты могут быть скучными и 
однообразными, и существуют химические препараты, помогающие забыть о скуке, 
которые – хотя они и не запрещены на Земле – не следовало допускать на корабль. 
Когда второй помощник Крис Флойд явился к нему и сообщил о своих подозрениях, 
капитан решил, что корабельный хроматографический нюхач обнаружил очередной 
тайник с припрятанным там опиумом, которым иногда увлекалась его команда, 
состоявшая в основном из китайцев. Однако на этот раз вопрос был серьезным – 
слишком серьезным.
– Грузовой трюм номер три, контейнер 2/456, капитан. В грузовой декларации 
помечено – «научные приборы». Но там находятся взрывчатые вещества.
– Что?!
– Совершенно точно, сэр. Вот электрограмма.
– Верю вам на слово, мистер Флойд. Вы осмотрели контейнер?
– Нет, сэр. Он опечатан; его размеры – полметра на метр и на пять метров. Один 
из самых крупных контейнеров, доставленных на борт для научной группы. На нем 
надпись: «Хрупкие приборы – обращаться осторожно». Но так помечены и остальные 
контейнеры, разумеется.
Капитан Лаплас задумчиво побарабанил пальцами по пластиковой, «под дерево», 
поверхности своего стола. (Ему не нравился рисунок, и он собирался при случае 
заменить стол.) Даже столь незначительные движения тут же приподняли его над 
креслом, и он автоматически принял меры, заведя ногу за ножку кресла.
Хотя он ничуть не сомневался в достоверности информации, принесенной Флойдом, – 
его новый второй помощник оказался весьма компетентным офицером, и капитану 
нравилось, что он ни разу не упомянул о своем знаменитом деде, – объяснение 
могло оказаться вполне невинным. Нюхач мог ошибиться, приняв за взрывчатку 
химическое вещество с похожими молекулярными связями.
Он имел право спуститься в трюм и вскрыть контейнер. Нет – это могло оказаться 
опасным, и к тому же могло привести к массе юридических осложнений. Лучше 
поговорить с руководителем группы; так придется поступить в любом случае, рано 
или поздно.
– Будьте любезны, пригласите сюда доктора Андерсона – и никому пока ничего не 
говорите.
– Слушаюсь, сэр! – Крис Флойд с уважением, но безо всякой необходимости взял 
под козырек и плавно выскользнул из каюты. Руководитель научной группы не 
привык к невесомости, и его появление было весьма неуклюжим. Искреннее 
негодование, написанное на его лице, также изрядно мешало, и ученому пришлось 
то и дело хвататься за край стола, что отнюдь не прибавляло ему достоинства.
– Взрывчатые вещества? Нет, разумеется! Дайте-ка взглянуть на грузовую 
декларацию … место 2/456…
Доктор Андерсон ввел цифровое обозначение в свой карманный компьютер и прочитал 
вслух:
– Пенетрометры. «Марк V», количество – три. Разумеется, все в порядке.
– Простите меня, – начал капитан, – но что такое «пенетрометр»? – Несмотря на 
тревогу, он с трудом скрывал улыбку – название прибора звучало не вполне 
прилично.
– Обычный прибор для взятия проб минералов, составляющих кору небесного тела. 
Вы сбрасываете его, и он выдает керн длиной до десяти метров – даже в твердой 
скале. Затем сообщает результаты полного химического анализа. Это единственный 
безопасный способ исследования дневной стороны Меркурия – или поверхности Ио, 
куда мы собираемся сбросить первый из них.
– Доктор Андерсон, – начал капитан, пытаясь сохранить самообладание, – возможно,
 вы блестящий геолог, но слабо разбираетесь в небесной механике. С орбиты 
нельзя что-нибудь просто сбросить…
Обвинение в невежестве, конечно, было необоснованным, что стало ясно по реакции 
ученого.
– Идиоты! – воскликнул он. – Конечно, вас нужно было предупредить!
– Совершенно верно. Ракеты на твердом топливе относятся к разряду опасных 
грузов. Мне требуется разрешение страховой компании и ваша личная гарантия, что 
предохранительные системы достаточно надежны; в противном случае ракеты будут 
выгружены. А теперь, какие у вас еще приготовлены сюрпризы? По-моему, вы 
собирались заниматься сейсмической разведкой? А ведь при ней обычно применяются 
взрывчатые вещества…
Вернувшись через несколько часов, пристыженный ученый признался, что обнаружил