– Вы уже видели Виктора? – радостно спросил Михайлович, повстречав Флойда в 
коридоре, когда тот спешил на вызов капитана. – Конченый человек.
– Обрастет на обратном пути, – огрызнулся Флойд, у которого не было времени для 
обмена банальностями. – Извините, хочу узнать, что произошло.
Когда он вошел в капитанскую каюту, Смит все еще сидел, потрясенный случившимся.
 Коснись чрезвычайные обстоятельства его корабля, это был бы уже сгусток 
энергии и приказы сыпались бы направо и налево. Сейчас, однако, от него ничего 
не зависело – оставалось лишь ждать очередного сообщения с Земли.
Капитан Лаплас был его старым другом; как он мог так напортачить? Это не было 
несчастным случаем или навигационной ошибкой, да и оборудование на корабле 
функционировало нормально. И капитан Смит не видел, чем он сможет помочь. Центр 
Космических операций был в замешательстве – там совсем потеряли голову; 
происшедшее походило на одну из тех ситуаций, которые нет-нет да и случаются в 
космосе, когда остается лишь одно: выразить соболезнования и записать последние 
пожелания. Передавая Флойду содержание приказа, полученного с Земли, Смит ничем,
 однако, не выдал своих сомнений и колебаний.
– Произошла катастрофа, – сказал он. – Нам приказано немедленно вернуться на 
Землю, где «Юниверс» подготовят для спасательной экспедиции.
– Что за катастрофа?
– «Гэлакси», корабль нашей компании, вел разведку спутников Юпитера. Он 
совершил вынужденную посадку.
Капитан Смит увидел недоверие на лице Флойда.
– Да, знаю, это неправдоподобно. Но и это не все. Он совершил посадку на Европе.

– Европе?!
– Боюсь, именно так. Корабль поврежден, но погибших, видимо, нет.
Подробности еще не сообщили.
– Когда это случилось?
– Двенадцать часов назад. Им не удалось сразу связаться с Ганимедом.
– Какую помощь ждут от нас? Ведь мы в другом конце Солнечной системы. Вернуться 
на лунную орбиту для заправки, потом кратчайшим путем к Юпитеру – на это 
потребуется, ну… не меньше двух месяцев! (А во времена «Леонова», подумал Флойд,
 понадобилось бы два года…)
– Да, я знаю, но другого корабля, способного оказать помощь, нет.
– А межспутниковые шаттлы Ганимеда?
– Они рассчитаны всего лишь на орбитальные полеты.
– Но им уже приходилось садиться на Каллисто.
– Для этого требуется куда меньше энергии. Они могут совершить посадку на 
Европе, но способны взлететь лишь с ничтожным полезным грузом. Впрочем, этот 
вопрос тоже изучается.
Слова капитана едва проникали в сознание Флойда; он все еще пытался осмыслить 
поразительное известие. Впервые за последние пятьдесят лет – и всего лишь 
второй раз за всю историю! – на запретную луну опустился корабль. Все это 
наводило на очень мрачные мысли.
– Полагаешь, – спросил он, – кто-то или что-то на Европе заставило «Гэлакси» 
совершить посадку?
– Я думал об этом, – хмуро произнес капитан. – Но мы рыскали вокруг нее и за 
много лет так ничего и не заметили.
– К тому же – что произойдет с нами, если мы попытаемся их спасти?
– Это первое, что пришло мне в голову. Но чтобы пойти дальше умозрительных 
рассуждений, нам нужны дополнительные факты. Дело в том, однако, – я пригласил 
тебя именно поэтому – мне только что передали список экипажа, и я подумал…
Капитан нерешительно пододвинул через стол распечатку. Но Флойд понял, о чем 
речь, еще до того, как пробежал глазами имена.
– Мой внук, – произнес он упавшим голосом. Единственный человек, подумал он, 
который может сохранить мое имя после того, как я умру.




Часть III
Европейская рулетка



Глава 21
Политика изгнания

Вопреки всем мрачным предсказаниям, южноафриканская революция прошла 
относительно бескровно – по меркам революций, разумеется. Телевидению, которое 
прежде обвиняли во всех смертных грехах, принадлежала здесь немалая роль. 
Поколением ранее аналогичный прецедент произошел на Филиппинах: понимая, что за 
ними наблюдают глаза всего мира, подавляющее большинство мужчин и женщин 
старались вести себя достойно. Хотя и не обошлось без постыдных исключений, 
всевидящий глаз телекамеры зарегистрировал всего несколько расправ. Большинство 
африкандеров, увидев надпись на стене, уехали задолго до захвата власти. И 
уехали они – по горьким жалобам нового правительства – отнюдь не с пустыми 
руками. Миллиарды рэндов были переведены в голландские и швейцарские банки; 
незадолго до конца почти ежечасно совершались таинственные рейсы из Кейптауна и 
Иоганнесбурга в Цюрих и Амстердам. Утверждают, что когда наступил День