Это я во всём виноват.
– Ни в чём ты не виноват, – глухо проговорил Василий Никифорович, разогнулся, 
прошагал в ванную. Раздался плеск воды. В гостиную он вышел спокойным, только 
чуть более бледным.
– Если Уля не ушла тхабсом…
– Рыков сильнее и хитрее, он наверняка оглушил её, прежде чем захватить в 
заложницы. Либо ему удалось сначала взять сына, из-за чего Ульяна и не смогла 
уйти. Не суть важно, главное, что они у него. Я прозондировал астрал, нигде 
никаких следов. Но Матфей уверен, что твои у Рыкова.
– Ты звонил Хранителю?
– Он сам связался со мной. – Парамонов помолчал. – На Земле объявился Стас.
Мужчины переглянулись. Самандар помял подбородок пальцами.
– Я так и предполагал. Здесь его и надо было искать, а не шататься по «розе».
– Сначала давайте решим, что будем делать в связи с создавшейся проблемой, – 
покачал головой Иван Терентьевич. – Потом будем думать о поисках Стаса.
В прихожей залился свирелью телефон.
Василий Никифорович вздрогнул, метнулся в прихожую, схватил трубку:
– Алло! Слушаю!
В трубке заговорил женский голос, и Котов едва сдержал крик: «Уля!» Голос был 
незнаком.
– Господин комиссар Котов?
– Кто говорит?!
– Важно не кто говорит, а что говорит. Мой шеф приглашает вас на встречу, есть 
предмет для разговора.
– Какой шеф?! Рыков?!
– Не знаю никакого Рыкова. Марат Феликсович Меринов ждёт вас в десять часов 
утра в кабинете зампредседателя Государственной Думы. Найдёте?
– Где моя жена?!
– Странно, я думала, вы умнее. До встречи, комиссар.
В трубке застучали молоточки отбоя.
Василий Никифорович посмотрел на трубку и одним мгновенным усилием раздавил её 
в труху.
– Рыков звонил? – тихо поинтересовался Самандар. – Ульяна у него?
– Да, – глухо ответил Котов, отбрасывая остатки телефона. – Предлагает встречу 
в Думе. Звонила его секретарша.
– Когда?
– Завтра в десять утра.
– Что ж, пойдём, побеседуем.
– О вас речь не шла, я пойду один.
Самандар осуждающе покачал головой.
– Он тебя ликвидирует.
– Пусть попробует! – оскалился Василий Никифорович. – Я его очень сильно 
огорчу!
– Вахид прав, – сказал Иван Терентьевич. – Надо идти всем вместе.
– Нет!
– Тогда позволь нам прикинуть варианты вашей беседы и подготовиться к худшему. 
Ты же понимаешь, что мы тебя не бросим.
– Делайте что хотите, – махнул рукой Котов, скрываясь в ванной.
Самандар и Парамонов обменялись взглядами.
– Есть идеи? – пробурчал Иван Терентьевич.
– Пошли покумекаем, у Васи в компе должен быть план нового здания Думы.
Они направились в кабинет хозяина, озабоченные, но не растерянные, знающие свои 
силы и возможности. Вскоре к ним присоединился и Котов, преодолевший минуту 
слабости.
* * *
Здание Государственной Думы на Красной Пресне было накрыто магической «печатью 
отталкивания», поэтому все трое не стали с помощью тхабса пробивать эту 
невидимую полевую защитную плёнку, созданную Рыковым-Мериновым. Рыков сразу 
вычислил бы, что к нему пожаловали в гости Посвящённые. Но если Котов вошёл в 
здание Думы открыто, с парадного входа, то Парамонов и Самандар воспользовались 
служебным входом, предварительно заблокировав свои «мыслительные сферы» 
магической вуалью «непрогляда», своеобразной шапкой-невидимкой. Естественно, 
все трое прошли в здание без предъявления каких-либо документов, 
мысленно-волевым усилием отведя взгляды охранников таким образом, что те просто 
ни одного постороннего человека не увидели.
Василий Никифорович, одетый в летний костюм: серые брюки, белая рубашка с 
короткими рукавами, галстук, в кармане – звёздочка сякэна и короткая 
пятисантиметровая стрелка сюрикэна, – поднялся на второй этаж здания, отыскал 
кабинет под номером 202 и табличкой: «Заместитель председателя М.Ф. Меринов». 
Постучал деликатно, вошёл.
Его встретил взгляд платиновой блондинки с грубоватым лицом бегуньи на 
марафонские дистанции. Девица имела развитую мускулатуру и прицеливающиеся 
глаза. Секретарша. Явно – мастер боевых искусств. Опасна. Злобна. И весьма 
сексуальна.
Секретарша заговорила, и Василий Никифорович понял, что звонила ему именно она.
– Котов?
– Он, – кивнул Василий Никифорович, сдерживая желание свернуть секретарше 
Рыкова шею.
– Проходите.
Дверь кабинета Рыкова «зарычала» на него, но Василий Никифорович сделал