– Всё в порядке, Марат Феликсович? – поинтересовалась секретарша, заметив его 
озабоченность.
– Потом будем разбираться. Жди, я еще не доделал кое-что.
И Меринов снова исчез.
На этот раз ему удалось настроить саркофаг должным образом, поэтому тхабс 
«высадил» его в нужный момент времени в прошлом – двадцать второго июня тысяча 
девятьсот сорок первого года, ровно в четыре часа утра. Как раз в этот момент и 
началась Великая Отечественная война. Почему Хранители упрятали Интегратрон 
именно в этом временном отрезке, привязав его к столь мрачному событию, Марат 
Феликсович не знал, да и не задумывался над этим. Ему важен был сам факт 
существования Великой Вещи, созданной не то Инсектами, не то еще их предками в 
незапамятные времена. К тому же Интегратрон мог использоваться ими и по другому 
назначению, поскольку аккумулировал в себе электромагнитное излучение, а также 
поля неэлектромагнитной природы. Однако главным для маршала СС было лишь одно 
свойство аппарата – генерирование диапазона частот, необходимых для 
электрохимической перезарядки клеток тела, то есть – для омоложения организма.
Помня, что Интегратрон доступен ровно двадцать две секунды с момента пуска в 
четыре часа утра, Меринов потерял лишь две секунды на знакомство с устройством: 
саркофаг Ликозидов при этом не изменился, просто к его функциям добавилась ещё 
одна – и мысленным усилием запустил аппарат.
Описать ощущения, потрясшие Марата Феликсовича, можно было одной фразой: 
кипение!
Всё его тело, каждая мышца, каждое сухожилие, косточка, каждый нервный узел, 
нервные пути, каждая клеточка буквально «закипели», словно тело превратилось в 
сосуд с шампанским, газ которого облаком начал подниматься вверх.
Марат Феликсович едва удержался от соблазна сбежать из камеры саркофага, 
испугавшись, что на самом деле вот-вот растает, распадётся на атомы. Однако он 
не растаял.
Интегратрон закончил свою работу по настройке попавшего в него организма, 
отключился, и «кипение» крови в жилах Марата Феликсовича пошло на убыль. Он 
полежал немного в «ванне» саркофага, прислушиваясь к себе, встал, прошёлся по 
залу пещеры, чувствуя необыкновенную лёгкость в теле и душевный подъём. 
Подмигнул сам себе, довольный результатом.
– Отлично, Герман! Похоже, Хранитель не врал, Интегратрон действительно 
работает на омоложение, лет двести можем ещё пожить в этом теле. А потом снова 
ляжем сюда и станем молодыми.
Инна встретила его возгласом:
– Наконец-то!
– Что случилось? – насторожился он.
Девушка, округлив глаза, смотрела на него, забыв, что хотела сказать, и Марат 
Феликсович усмехнулся, понимая её чувства.
– Что смотришь как кролик на удава?
– Вы… вы…
– Да, я чуть-чуть помолодел, только и всего. Ну? Говори.
– Вы отсутствовали два часа… я испугалась…
Меринов озабоченно посмотрел на часы.
– На моих двенадцать ноль семь, меня не было всего пять минут.
Секретарша молча протянула руку с часами. Выходило, что он и в самом деле 
вернулся в своё время со странным опозданием в два часа, хотя раньше тхабс 
переносил его с места на место без временных задержек.
– Ладно, разберёмся. Поехали домой.
Через несколько мгновений оба оказались в холле мериновской виллы, направились 
каждый в свою туалетную комнату переодеваться.
Глянув на себя в зеркало, Марат Феликсович понял, почему так поразилась Инна, 
увидев его. Из зеркала на него смотрел стройный красивый черноволосый юноша, 
мало похожий на заместителя председателя Государственной Думы Меринова. То есть,
 конечно, это был он, но лет на двадцать моложе.
– Интересно, узнает меня охрана Думы или нет? – проговорил Марат Феликсович с 
некоторой растерянностью. – Если нет, придётся каждый раз гипнотизировать 
охранников.
В гостиной залился птичьей трелью телефон.
– Возьми трубку! – крикнул он секретарше, продолжая разглядывать слащавую 
безусую физиономию юнца напротив. Включил было душ, но в дверь ванной постучали.

– Марат Феликсович, Сталин зовёт.
– Не может подождать?
– Он говорит – срочно.
– В чём дело?
– Сити-центр… лаборатория…
– Что лаборатория? – Меринов выключил воду, распахнул дверь.
Вошла секретарша, в трусиках и бюстгальтере, снова округлила глаза, изумлённо 
глядя на помолодевшего босса.
– Симон…
– Говори толком! – рявкнул он.
– ФСБ накрыла лабораторию, Симон выпрыгнул из окна…
– Что?!
Инна молча протянула телефон.
– Марат Феликсович, – заблеял в трубке голос Лёвы Столина, – у нас ЧП…
– Знаю! Как это произошло?!
– Кто-то настучал в госбезопасность, решение о захвате лаборатории принималось