он и не появляется в России, чует, что земля начинает гореть под ногами, 
правосудие по следу идет.
– Какое там правосудие, – махнул рукой Чимкут. – У нас половина бывших бандитов 
ходит в чиновниках, от председателей Законодательных собраний, глав 
администраций и до губернаторов. Все это знают, в том числе прокуратура, а 
судят только проворовавшихся мелких клерков.
– Тут ты прав, – кивнул Артур. – Я бы многих посадил на нары, будь моя воля. А 
в первую очередь Рому Рэмбовича. Жаль, куда-то скрылось «чистилище», была такая 
мощная организация, криминалитет мочила. Но бог с ними со всеми, давай о 
чём-нибудь весёлом поговорим. Ты на юг отсюда не собираешься податься? Или в 
центр?
– Что мне там делать? Кто меня там ждёт? Я здесь родился, тайгу люблю. А что 
касается «чистилища» – слышал я, конечно, что работала такая организация год 
назад, да только она в Москве, по-моему, обреталась. До наших краёв у неё руки 
не доходили. Между прочим, преступников тут хватает, земля дешёвая, а богатства 
в ней немереные. Алмазы, золотишко, пушнина тоже. Вот и стреляет братва друг 
друга, землю делит.
– Тогда на кой тебе такая работа? Ты же молодой ещё, институт окончил, уходи в 
какую-нибудь коммерческую структуру.
– Ну да, а на государство кто работать станет? – простодушно сказал Чимкут. – 
Ты вон тоже институт кончал, почему не в бизнес пошёл?
– Я не могу сидеть долго на одном месте, тянет на приключения. Женюсь – 
остепенюсь.
– Неужели есть кто на примете?
Артур вспомнил женщину в белом, поразившую его своей красотой, покачал головой.
– Не нашёл ещё, так, знакомые только. Да и не спешу я голову совать в семейный 
хомут. Это тебе повезло, что Ирину встретил, мне пока что не везёт на красивых 
женщин.
– Красивая женщина – конец света, – изрёк Чимкут, – жениться надо на доброй, в 
крайнем случае на умной.
– Философ доморощенный, – снова засмеялся Артур. – Сколько ты со своей Ириной 
живёшь?
– Шесть лет.
– Почему детей не завёл?
Чимкут погрустнел.
– Что-то не получается. Мы уже и к медикам ходили консультироваться, и к 
целителям. Разводят руками – всё в порядке, мол, здоровы, а детей нет.
– Приезжайте в столицу, я вас познакомлю с учеником академика Гаряева, вас 
проверят в институте эниомедицины, дадут рекомендации, и всё будет хорошо.
– Ладно, подумаем. Ирина переживает, однако.
Разговор на минуту прервался.
Чимкут заказал ещё по кружке пива, начал чистить вяленого сига. Судя по 
опущенным уголкам губ, попытка брата настроить его на оптимистический лад не 
удалась.
А Суворов вдруг почувствовал себя неуютно. Словно в кафе подул сырой холодный 
ветер, принёс туман и запахи болота.
Артур огляделся исподтишка, оценивая свои ощущения, и наткнулся на изучающий 
взгляд одного из парней веселящейся у стойки бара компании. Парень тут же 
отвернулся, обыкновенный местный житель с виду: серые штаны, кроссовки, синяя 
рубаха со шнуровкой на груди, волосы перехвачены синей ленточкой. Затем Артур 
разглядел, что и у остальных парней точно такие же ленты вокруг головы, и ему 
остро захотелось смыться из кафе.
Не будь рядом брата, по-прежнему занятого личными переживаниями, он бы так и 
сделал: юркнул бы в дверь, ведущую на кухню, оттуда во двор и домой. Однако 
Чимкут вряд ли понял бы такое поведение, и Артур вынужден был остаться, 
переживая неприятное чувство дискомфорта, как зубную боль.
Правда, компания парней с ленточками вскоре вывалилась из кафе, заметно снизив 
уровень шума, но Артура всё равно не оставляло чувство подглядывания в спину, 
вследствие чего он сделал вывод, что ему просто передалось настроение Чимкута. 
Хотя бодрости это открытие не прибавляло.
– Пойдём домой, – предложил он, – спать хочу, да и завтра рано вставать, 
самолёт в восемь вылетает.
– Пошли, – согласился Чимкут. – Вот только рыбку доем.
Посидели ещё несколько минут, перебрасываясь короткими репликами, расплатились, 
вышли из кафе. До пятиэтажки, в которой жили Романовы, можно было дойти за 
полчаса, но Артур предложил остановить такси. Чувство скрытого наблюдения не 
проходило, это нервировало, заставляло напрягаться и оглядываться.
– Что это с тобой? – обратил наконец внимание на его поведение Чимкут. – Здесь 
всего-то ходьбы два километра. Погода хорошая, я покурю пока.
Они уже отошли от кафе и повернули за угол на улицу Дерсу Узала, малолюдную по 
причине наступившего вечера. Артур поёжился: похолодало до плюс четырнадцати, а 
он был в одной футболке с короткими рукавами.
– Лучше бы мы… – начал Артур.
С визгом шин из-за угла вывернулся джип «Лэндкрузер», догнал братьев, резко 
затормозил, из него выскочили пятеро молодых людей, и Артур с Чимкутом 
оказались в круге парней с синими ленточками на головах. Тех самых, что сидели 
в кафе.
– Вам чего, ребята? – обаятельно улыбнулся Артур. – Мы мирные люди, никого не 
трогаем, идём домой. Может, вы нас с кем-то спутали?
– Заткнись! – бросил самый угрюмый из парней, кряжистый, с бородкой, перевёл