сращения организованного криминала и коррумпированной части чиновников 
госаппарата. Ее власть постепенно росла, количество людей, занятых в сфере 
теневой экономики, увеличивалось, а влияние на государственные структуры 
достигло такого уровня, что «Купол» вполне мог оперировать финансовыми потоками,
 ресурсами, сырьем, исполнителями, судьбами коллективов и организаций в 
масштабах таких мощных структур, как естественные отечественные монополии – 
Российская энергетическая компания и Газпром, вместе взятые.
В оперативное руководство «Купола» входили люди разных политических взглядов и 
разных мировоззрений, в том числе офицеры высшей военной элиты, успешно 
торгующие оружием за спиной государства, и даже сотрудники таких ведомств, как 
МВД и ФСБ. Именно благодаря их деятельности «Куполу» удавалось сохранять и 
приумножать свои ряды и работать без особого напряга: ни Министерство 
внутренних дел, ни Федеральная служба разведки не владели полной информацией о 
планах и структуре «Купола» и уже по этим причинам не могли работать против 
него с достаточной эффективностью.
Главных руководителей «Купола» было шестеро: один президент и пять директоров. 
Изредка директора тихо менялись, но эта ротация никак не отражалась на 
деятельности организации, разве что увеличивала ее доходы. Директора называли 
друг друга только по имени-отчеству, их же знали все только по кличкам: Летчик, 
Банкир, Мэр, Шериф и Барон. Президентом «Купола» был человек без клички и без 
лица. То есть все знали, что он существует, и даже называли его по 
имени-отчеству – Георгий Георгиевич, когда он выходил на связь с директорами, 
однако никто и никогда его не видел. На совещаниях от его имени всегда выступал 
молодой, красивый, ощутимо опасный Генрих Герхардович Ельшин, полковник ФСБ, 
заместитель начальника Управления антитеррора, который имел право решающего 
голоса и играл роль начальника охраны босса «Купола».
Клички директоров обычно отражали род их официальной службы.
Летчик был заместителем Главкома военно-воздушных сил страны, работал в 
Генштабе Министерства обороны и курировал работу военно-промышленного комплекса.

Банкир отвечал за финансово-кредитную политику Центробанка, а главное – был 
«хавмачманитором Купола», объединяя и координируя работу сети его банков.
Мэр, естественно, работал в мэрии столицы и одновременно координировал работу 
всех криминальных сфер Москвы с родственными системами в других городах России, 
а также в СНГ и за рубежом. Его клан контролировал всю розничную торговлю в 
столице, кроме разве что торговли наркотиками, которая управлялась 
«юго-западной» группировкой чечено-узбекской мафии.
Шериф недавно сменил на этом «посту» бывшего директора, прокурора Центрального 
округа столицы, хотя и сам был из этих же кругов – одним из замов Генерального 
прокурора России. Смена же была вызвана скандалом, разгоревшимся после того, 
как широкой общественности стала доступна пленка с записью досуга прокурора в 
компании жриц любви.
Бароном «Купола» стал самый крупный акционер «Чукотнефти», в свое время едва не 
загремевший под суд за махинации со скупкой недвижимости на Чукотке в бытность 
свою ее губернатором. Ныне он был больше известен как владелец третьей части 
бензозаправочных станций Москвы и Подмосковья.
Обычно лидеры «Купола» собирались на совещания в мэрии столицы или на 
нейтральной территории московского катрана, совмещавшего игорный дом и сауну, 
где можно было встретить как любого чиновника, так и любого главаря бандитских 
фирм, по возможности не рискующего появляться в общественных местах. Но в 
катране царили негласные законы перемирия, и правоохранительные органы эту 
территорию не трогали, ограничиваясь засылкой агентов.
Однако на сей раз отцы «Купола» собрались по просьбе президента на его даче в 
Кунцеве. Точнее – на одной из дач. По слухам, Георгий Георгиевич имел около 
двух десятков коттеджей в Подмосковье и на Черноморском побережье. Сам он, 
естественно, на встрече не присутствовал. Вел совещание Генрих Ельшин, 
прибывший с личным телохранителем, которого звали Дмитрий. Это было все, что 
знали о нем боссы «Купола».
Расположились в большой столовой дачи, за общим столом, на котором, кроме 
минеральной воды в бутылках и стаканов, ничего не было.
– Итак, господа бизнесмены, приступим, – начал совещание Ельшин, обводя глазами 
лица присутствующих, разные в силу биологических отличий, но похожие печатью 
едва заметного пренебрежения ко всему на свете, в том числе – к своим коллегам.
 – Георгий Георгиевич приветствует вас и слышит, но хочу сразу предупредить: он 
недоволен вашим отношением к его советам. Наверное, вы забыли, что советы 
президента по сути – приказы.
– Мне это не нравится, – брюзгливо заметил Барон.
Ельшин посмотрел на него прицеливающимся взглядом.
– Что именно вам не нравится, Эдуард Артурович?
– Во-первых, мне не нравится, что на совещаниях не бывает Георгия Георгиевича.
Директора переглянулись.
– Я не привык подчиняться человеку, которого не знаю и даже ни разу не видел, – 
продолжал Шейникис. – Во-вторых, мне не нравится, что от имени президента 
говорите вы.
Ельшин усмехнулся.
– Хотите услышать мнение Георгия Георгиевича по этому поводу? Могу предоставить 
вам такую возможность.
Что-то щелкнуло, и в столовой из невидимых динамиков зазвучал хриплый 
астматический голос:
– Ты плохо себя ведешь, Эдик. Я не хотел начинать с анализа твоей деятельности,