сторон парней в комбинезонах. Возможно, они просто страховали командира, однако 
на всякий случай Тарас взял их под контроль.
Майор оглянулся, услышав шум подъехавшего автомобиля. Он был спокоен и 
расслаблен, так как не ждал никаких неприятных сюрпризов. Он был здесь хозяином 
и не сомневался в своей защищенности. Именно этого и добивался Тарас, идя сюда 
в открытую, как бы сжигая за собой мосты, словно смертник-камикадзе.
– Мне сказали, что вы федеральный инспектор, – заговорил первым Золиньш. – 
Инспектор чего? У нас здесь нечего инспектировать. – Он повернул голову к своим 
подчиненным: – Кончайте возиться. – Снова посмотрел на гостя: – Я вообще не 
понимаю, почему вас пропустили.
– Потому что я этого хотел, – бесстрастно сказал Тарас, демонстрируя 
безмятежность и подходя к майору на расстояние прямого контакта.
Редкие белесые брови Золиньша прыгнули вверх, в глазах мелькнуло любопытство. 
Однако он все еще ничего не понимал и подыскивал стереотипное объяснение визиту 
«инспектора».
– Кто вас послал сюда? Щербак? Жуков? Ройфе?
– Гольдин, – ответил Тарас, внушая командиру ДДО желание поскорее освободиться 
и одновременно добиваясь максимального распределения внимания, чтобы не быть 
застигнутым врасплох.
– Полковник? Но он же… – Золиньш нахмурился, тряхнул головой, пытаясь сбросить 
наваждение. – Что вы мне мозги компостируете? Покажите документы!
– Где она?! – тихо, но с жестким нажимом и угрозой, властно и требовательно 
проговорил Тарас, так что майор вздрогнул, а его подчиненные оглянулись.
– Кто?
– Девушка, которую вы захватили в деревне Фрахт под Архангельском и увезли. Где 
она?!
– Ах, вот оно в чем дело! – На губах майора появилась кривая усмешка. – Меня 
предупреждали, да я не поверил. Ты – Горшин? Или как там тебя… Граф?
– Да, я Граф! – металлически-гортанным голосом, от которого у всех действующих 
лиц зазвенело в ушах, сказал Тарас. – Ответишь – будешь жить!
Брови Золиньша снова прыгнули вверх. Он изумленно посмотрел на Тараса, хотел 
было ответить, но опомнился и отступил к краю мостика. Остановил жестом 
взявшихся за оружие парней в камуфляже.
– Мне говорили, что ты мастер единоборств, жуткий профессионал. А что, 
профессионал, слабо поговорить со мной там? – Золиньш мотнул головой на пруд, 
засовывая в рот мундштук акваланга и надвигая очки.
– Без проблем, – сказал Тарас, набирая темп, и, прежде чем ему успели помешать, 
столкнул майора в воду и прыгнул сам.
Золиньш тоже был профессионалом. Чего и следовало ожидать. В ДДО «Гамма», 
специализирующемся по захвату и ликвидации террористов, слабаков не держали. 
Поэтому, оказавшись в воде, майор тут же ушел глубже и подготовил к бою автомат 
для подводной стрельбы; именно его он и хотел испытать, когда подъехал 
«инспектор». Но командир спецподразделения все же не владел темпом и не знал 
рукопашный бой в том объеме, коим владел Тарас. К тому же он имел преимущество 
– так ему казалось – в виде акваланга и мог держаться под водой больше часа, в 
то время как противник имел запас воздуха в легких максимум на две-три минуты и 
был не вооружен. Поэтому он не особенно торопился, полагая, что время работает 
на него. И ошибся. Тарас двигался под водой быстро и уверенно, как рыба, владел 
«акульим» – кожным – дыханием и мог держаться под водой гораздо дольше.
Схватки не получилось.
Золиньш вдруг, к своему изумлению, почувствовал удар по руке, развернулся и в 
придонной мути увидел противника, который должен был находиться выше и в другой 
стороне.
Тарас вырвал у него автомат, направил на вытаращившего глаза майора.
– Где она?!
Вода проводит звуки иначе, чем воздух, и при попытке произнести слово 
образуются пузыри, мешающие говорящему, но Золиньш понял.
– Да пошел ты!.. – опомнился он, хватаясь за нож на поясе.
Тарас отвел в сторону ствол и дал очередь.
Когда-то он имел дело с отечественным «АПС», поражающим цель на дальности не 
более двадцати метров и разваливающимся после ста восьмидесяти выстрелов. Этот 
автомат стрелял дальше, пули клал кучно, чуть ли не в одну точку, и был гораздо 
удобнее и мощнее, прежде всего за счет отсутствия газового пузыря, 
образующегося при стрельбе из автоматов старых конструкций.
Очевидно, Золиньш устроил на дне пруда настоящий тир, нагромоздив там кучу 
железных бочек, вбив деревянные сваи и установив щиты разной толщины из разных 
материалов. Очередь, выпущенная Тарасом, легла впритирку к бедру майора и вошла 
в одну из бочек, породив гулкий дробный грохот. Золиньш отшатнулся, осознав 
наконец, что происходит, со страхом посмотрел на противника, который продолжал 
двигаться в воде как ни в чем не бывало. Попытался было что-то сказать, 
вытолкнув мундштук акваланга, но бурлящий поток воздуха ему не позволил.
Тарас воткнул ствол автомата ему в бок, коснулся губами металлического обода 
очков-консервов, медленно, одной гортанью, почти без артикуляции, выговорил:
– Сейчас ты высунешь голову из воды и велишь своим нукерам убраться подальше. 
Скажешь что-либо другое, я снизу сделаю из тебя дуршлаг. Понял?
Золиньш кивнул.
– Пошел!
Майор поднялся из глубины пруда наверх, высунул голову из воды:
– Всем собраться у спортплощадки!
Спецназовцы, обступившие мостик, высыпавшие на берег пруда и вглядывающиеся в