«волк», а также психотронного оружия: генераторов боли «пламя», известных под 
названием «болевик», и гипногенераторов, или суггесторов, подавления воли 
«удав», метко названных «глушаками».
– Затем идет похищение крупных партий оружия со складов в/ч 30673-1 и в/ч 54607 
– еще одна головная боль.
Дикой поморщился. Обе войсковые части были не просто обычными армейскими 
соединениями, а отдельными бригадами спецназа Главного разведывательного 
управления Министерства обороны. Эти бригады, расположенные в Твери и 
Подмосковье, всегда считались суперэлитными и сверхсекретными подразделениями 
Вооруженных Сил. Именно в них формировались так называемые «летучие мыши» – 
профессионалы по ликвидации перебежчиков и проведению особо важных активных 
операций за рубежом. Тем не менее месяц назад обнаружилось, что со складов 
частей исчезли полтонны пластиковой взрывчатки, десятки тысяч патронов, мины, 
гранаты, пулеметы, автоматы и пистолеты, в том числе знаменитые «кипарис», 
«кедр» и «никонов», а также зенитно-ракетные комплексы «гарпун». 
Трагикомичность ситуации состояла в том, что плановые проверки сохранности 
арсеналов не выявили утечек, а складские помещения и состояние охранной 
сигнализации были признаны образцовыми.
Мало того, при разработке дел о хищении на военную прокуратуру и следователей 
«Смерша» было оказано такое давление со стороны высших чинов Министерства 
обороны, особенно – его министра Галкина, прозванного «кавалеристом» за кривые 
ноги и смех, напоминающий ржание лошади, что Дикой вынужден был обратиться за 
помощью к директору, после чего удалось наконец сдвинуть дело с мертвой точки.
– В этом же ряду следует расположить и три дела по расследованию финансирования 
боевиков Дудаева, – продолжал перечислять Ивакин. – Дальневосточное дело будем 
включать в список приоритетных?
Полковник имел в виду уголовное дело, заведенное на командующего 
Дальневосточным военным округом и его заместителей, обвиненных в прокручивании 
бюджетных денег в коммерческих структурах, использовании служебного положения и 
нанесении государству ущерба в десятки миллиардов рублей.
– Нет, – коротко ответил Валентин Анатольевич, не вдаваясь в объяснения.
– Тогда остаются только три крупняка: расследование нарушений закона 
сотрудниками безопасности, деятельность «Стопкрима» и отрядов Чеченской армии 
свободы на территории России.
– Первые два дела отложим, – снова лаконично произнес Дикой.
Одно из них касалось действий бойцов из подразделения личной охраны президента, 
подозреваемых в совершении ряда преступлений, и генералу было ясно, что, 
вероятнее всего, по высочайшему указу оно в скором времени будет закрыто. 
Второе было заведено по приказу директора ФСБ, хотя в ведение военной 
контрразведки впрямую не попадало. О деятельности «чистилища», взявшегося без 
суда и следствия освободить страну от преступников всех мастей, ходили легенды, 
однако Валентин Анатольевич хорошо знал, насколько легенды близки к 
действительности.
– Что ж, тогда остается только одно дело – «чеченских терминаторов» из ЧАС, 
будь она трижды неладна! По ней работаем не только мы, слава Богу, однако 
наглость этих бандитов уже переходит все пределы. Пора предпринимать что-нибудь 
неординарное, иначе они перестреляют всех наших парней, участвовавших в войне.
Дикой глянул в похолодевшие глаза полковника и медленно проговорил:
– Такое впечатление, Борис Иванович, что вы знаете об идее Генриха…
– Создать группу мстителей и ликвидировать убийц? Знаю. Зять я или не зять 
директора ФСБ? Вчера вечером он со мной поделился своими сомнениями.
Дикой удивленно поднял брови.
– Панов рассказал вам об этом?
– Он до сих пор колеблется, хотя премьер не раз вызывал его на ковер и требовал 
немедленного реагирования.
– Под Краснорыжиным шатается кресло, вот он и спешит продемонстрировать свое 
рвение и желание «служить народу». Я думаю, в ближайшее время президент его 
снимет.
– Но пока не снял, и группа перехвата уже почти готова к заброске в Чечню… то 
бишь Ичкерию, как ее гордо именуют сами чеченцы. Кстати, Иван Сергеевич просил 
дать пару «волкодавов» для усиления группы.
– Дайте им Соболева, коль уж вы его вызвали из Рязани. С «Арсеналом» мы и сами 
разберемся.
– Во-первых, я ему предлагал, и он отказался. Во-вторых, без него мы не 
разберемся, Валентин Анатольевич. К похищению «глушаков», «болевиков» и 
«волков» причастна контора Белого, то есть батальон «Щит», который находится 
под эгидой Ельшина. Тронем «Щит», Генрих устроит облаву на нас, не дожидаясь 
окончания расследования. Вот когда Соболев копнет достаточно глубоко, тогда и 
выйдем к Панову с полным пакетом информации. А до того придется кланяться при 
встрече и жать руку Генриху.
– Хорошо, – подумав, проговорил Дикой. – Вы правы, Борис Иванович. Но работать 
становится все неуютней, вы не находите? Даже в ГРУ и СВР появились «новые 
русские», готовые за определенную мзду продать кого и что угодно и работать с 
бандгруппами и даже с «Куполом». Кстати, почему вы не выделили следствие по 
делу «Купола» в одно из важнейших?
– Потому что у нас просто не хватит сил работать еще и по мафии, – усмехнулся 
Ивакин. – Пусть «Куполом» занимаются профи Бондаря, МВД и ГУБО. Между прочим, 
судя по последним крохам информации, добытым нашими ребятами, во главе «Купола» 
якобы стоит человек из нашей же конторы.
Дикой промолчал, допивая минералку. Он знал больше, но не настолько, чтобы