– Я… тебя… сейчас… скормлю псам! Но сначала отдам своим хлопцам, пусть 
поразвлекаются. Подходит такой вариант? Или все-таки начать с мальчишки?
– Я в самом деле не знаю… – Ульяна попыталась проникнуть в сознание генерала, 
но наткнулась на «стальную решетку», за которой дремал «черный удав» страстей, 
и отпрянула. После контактов с Монархом Тьмы психика Ельшина изменилась 
настолько, что он сам стал «слугой Тьмы», хотя, наверное, и не осознавал этого.
– Может быть, ты скажешь, что не знаешь Соболева? Тогда что ты делала в его 
квартире? Только не лепи горбатого, я знаю, кто ты, откуда и с кем связана… 
гражданка Посвященная Внутреннего Круга. Не так ли? Где твой дружок – 
Парамонов? Это ведь вы побывали с Соболевым у меня на даче? Вы копались в 
компьютере?
– Нет, – сказала Ульяна твердо. – Не мы. Нам связь с Конкере ни к чему. Соболев 
был там… с другими людьми.
– С кем? С Балуевым? И небось с Графом – Горшиным. Так? Говори!
Понимая, что подтверждение ничего не изменит в ситуации, Ульяна кивнула. Ельшин 
злобно рассмеялся.
– Я так и знал. Опередил-таки меня Граф, каким-то дьявольским ухищрением 
завладел программой «К»… только вряд ли сможет воспользоваться ею. Да и Соболев 
тоже. Монарх проглотит их обоих.
«Подавится», – хотела сказать Ульяна, подумав, что, поминая дьявола, Генрих 
Герхардович говорил о себе, но промолчала.
– Итак, возвращаемся к первому вопросу. – Ельшин взболтнул содержимое очередной 
бутылки в руке, сделал крупный глоток. – Где Соболев?!
– Он… лечится, – прошептала Ульяна, борясь с головокружением. – Но где, я не 
знаю… и никто из моих друзей не знает. Правда!
– Так поколдуй. Или как там у вас это называется… Я же знаю, что вы умеете 
пеленговать друг друга… Ну?!
– Соболев… не светится… то есть я не могу его запеленговать.
Ельшин некоторое время смотрел на девушку, покачиваясь с пятки на носок, 
бледнея все больше, потом сунул руку в карман пиджака и достал необычной формы 
пистолет с красной насадкой, напоминающей глушитель.
Ибрагимов, наблюдавший эту сцену с расстояния в пять шагов, стоя за спиной 
девушки, переглянулся с лейтенантом Свирайло, хотел что-то сказать, но 
посмотрел на изменившееся лицо генерала и передумал. Мягко ступая, отошел в 
сторону, стал сзади Ельшина. Лейтенант сделал то же самое. Оба прекрасно знали, 
что за пистолет вытащил Генрих Герхардович. Это был генератор боли «пламя», 
более известный в среде специалистов под названием «болевик».
– В последний раз спрашиваю… – Ельшин направил ствол «болевика» на Ульяну.
– Минутку, – раздался сзади чей-то скрипучий голос.
Ибрагимов, Свирайло и Ельшин в недоумении оглянулись. В столовую вошел 
небольшого роста худой и бледный человек в темном костюме, приблизился к группе 
военных. Ибрагимов, уже однажды встречавшийся с ним, узнал Германа Довлатовича 
Рыкова.
– Герман? – удивленно поднял брови Ельшин. – Ты-то как здесь оказался? – 
Генерал глянул на Ибрагимова. – Кто его пропустил?
– Сейчас узнаю, – буркнул майор, но не двинулся с места. Лейтенант тоже хотел 
выяснить, каким образом на территорию базы проник незнакомец (он Рыкова не 
знал), но почему-то остался стоять, заторможенный и отсутствующий.
Рыков обошел свиту генерала, его самого, кинув косой взгляд на «болевик», 
остановился напротив Ульяны, попытавшейся принять гордый вид и одновременно 
отбить попытку кардинала прощупать ее мысленную сферу. Герман Довлатович 
растянул в неприятной усмешке бледные губы.
– Где же ваши друзья, мадам? Почему не с вами? И что вы здесь делаете в 
обществе этих малосимпатичных господ?
Ульяна молчала. Рыков подождал немного, разглядывая ее лицо, фигуру, одежду, 
кивнул.
– Вы красивая и сильная женщина, Митина, коль можете держать разряд «глушака», 
но против этой штуковины выстоять не сможете. – Он кивнул на «болевик» в руке 
генерала. – Зачем вы влезли в эту кашу? Какое вам дело до Соболева, его проблем 
и дорог? Вас ведь предупреждали, что это чревато последствиями.
Ульяна молчала. Рыков снова кивнул.
– Хорошо, поговорим об этом позже. Идите, за воротами садитесь в мою машину – 
серый «Лендровер» и ждите. Вас пропустят.
– Я не одна, – прошептала Ульяна, держась из последних сил. – Со мной мальчик… 
приемный сын… – Она вовремя прикусила язык, сообразив, что Рыков может не знать 
об отношениях Стаса и Соболева, а знать это ему не обязательно.
– Забирайте своего мальчика.
Ульяна покачнулась, но не упала, сделала шаг, другой, обошла Ельшина, как столб,
 и в полной тишине вышла из зала столовой. Послышались мужские голоса, потом 
девушка что-то сказала, ей ответил мальчишеский голос, и все стихло. Оставшиеся 
в зале мужчины смотрели на Рыкова, не понимая, почему они ничего не 
предпринимают, и ждали, чем это все закончится.
– Дай, – протянул руку Герман Довлатович. Взял протянутый Ельшиным «болевик». – 
Надо верить людям, Генрих. – Издевка в голосе кардинала Союза Девяти звучала 
явно. – Она действительно не знает, где Соболев. А зачем он тебе, кстати? Ты 
ведь свое отыграл.
– Он… украл… – хрипло начал Ельшин.
– Что? Файл связи с Конкере?
Глаза генерала готовы были выскочить из орбит.
– Да! Кроме того, он запустил в расследование пакет сведений о моей