несколько смешался.
– Петр Адамович? Ты откуда?
– С Луны, – пошутил заместитель председателя Нацбанка. – Надо встретиться.
– Где ты находишься?
– На кладбище.
– Где?! – Носовой, который только что имел разговор о сети кладбищ, не сдержал 
изумления.
– На Ваганьковском, – долетел смешок Трушина. – Не хочешь присоединиться? Очень 
дисциплинирует, знаешь ли. Заодно повстречаемся со знаменитыми людьми, лежащими 
здесь.
– В другой раз, – сухо оценил шутку Хейно Яанович.
– Тогда я еду к тебе.
Носовой бросил трубку, посидел немного в задумчивости и вызвал Маюмуру. Японец 
неслышно возник в кабинете виноватой тенью. Вряд ли он особенно переживал 
неудачу с покушением на Самандара и Котова, но, как профессионал, оценивал себя 
невысоко.
– Сейчас ко мне приедет гость. Встретишь внизу и проводишь. Если он будет не 
один, свиту оставишь внизу. Вежливо, но непреклонно.
– Мы вообще можем ее ликвидировать.
– Хватит ликвидации… ты уже отличился под Рязанью. Выполняй.
Маюмура безмолвно исчез.
В принципе он был не виноват, встретившись в болотах Мещеры с противником, на 
голову превосходящим его лично и отряд Маракуца. Но Хейно Яанович и не 
рассчитывал на иной результат, давая задание уничтожить Самандара с целью 
прощупать его оборону. Что ж, шесть трупов, уложенных на алтарь проверки, не 
ахти какая потеря. Зато ясно теперь, что Вахид Тожиевич ждет момента и готов к 
ответной атаке. Пусть ждет. Придет время, и он забудет о своих претензиях на 
место в Союзе Девяти. Что же касается отношений со своим телохранителем, 
Носовой намеренно подчеркивал его несостоятельность – как в эпизоде с Матвеем 
Соболевым, так и в эпизоде на болотах Мещеры. Злее будет, подумал маршал «СС» 
равнодушно.
Грушин приехал через час с небольшим.
Вошел, улыбаясь, разводя руки для объятий, будто они не виделись, по крайней 
мере, несколько лет. Носовой подал руку, кивнул на кресло, отпустил движением 
брови Маюмуру и сел сам.
– Плохие новости? Плохое настроение? – спросил гость, одетый в неизменный 
строгий костюм в полоску «парис классик» цвета «беж».
– Не до сантиментов, – отрезал Носовой, переходя на метаязык. – Что случилось, 
Петр? Что побудило тебя навестить маршала «СС»?
Грушин перестал улыбаться, лицо его стало жестким, надменным, недобрым, карие 
глаза посветлели, обрели желтый кошачий блеск.
– Видно, ты слишком увлекся делами фирмы, – сказал он, мельком оглядывая 
интерьер комнаты, задержал взгляд на работающем компьютере. – Но постоянное 
увеличение скорости топтания на месте не дает положительных результатов. Можешь 
опоздать к финишу.
Носовой выключил компьютер, зная, как легко Посвященный может входить в память 
машины, буркнул:
– Конкретнее.
– По моим сведениям, Юрьев организовал похищение партии «глушаков» из спецхрана 
ФСБ.
– Ну и что? Я в курсе.
– А перед этим он имел встречу с Бабуу.
– И это я знаю.
– А перед встречей координатор посетил Метеору… Не хочешь связать все это в 
одну цепочку?
Носовой задумался.
– Ты думаешь, сход координаторов принял какое-то важное решение?
– И для его выполнения потребовались «глушаки».
– Зачем? Гипноиндукторы «удав» способны подавлять волю и зомбировать лишь 
обыкновенных людей. Нам они не опасны.
– Кто знает? Юрьев начал какую-то свою игру… с Бабуу вместе. Какую? Зашевелился 
Рыков…
– Да уж, – позволил себе усмехнуться Носовой. – Разработал «волну выключения», 
натравил на меня ликвидаторов, перехватил несколько операций.
– Кто ему помогает? Головань?
– И Виктор.
– Блохинцев на нашей стороне?
– Колеблется. Но я заставлю его присоединиться.
– А кого задействовал Герман в «волне выключения»?
– Одного из Посвященных I ступени… и бывшего ганфайтера.
– Самандара и Соболева?
– Если бы Соболева… Котова, его дружка. Не волнуйся, Петр, мне они не соперники.
 Конечно, Вахид землю будет рыть, чтобы выполнить задание Германа, тот ему 
пообещал мое место в Союзе. – Носовой снова растянул губы в улыбке.
– Хотя задача его скромнее – отвлечь меня от деяния.
– Но он может нанести и удар на уничтожение.
– Может, однако и я не дремлю. Есть у меня идея – ответить Герману тем же, 
нанять ликвидаторов из Круга.
– Никто не согласится.
– Есть один человек… незавершенный.