держаться, по-восточному вежливая и вкрадчивая, при всем том, что он был умен и 
образован – окончил Казахский университет, – не могла не располагать к себе 
самых разных людей. Да и школу он прошел хорошую, прекрасно научился 
использовать слабые струнки собеседника, зная методы работы контор подобных 
безопасности, контрразведке и Министерству внутренних дел. Более ценный кадр 
Рыкову найти было трудно, хотя он и старался. Герману Довлатовичу не хватало 
профессионалов класса «абсолют». Заменить таких профи не могла даже целая 
зомби-команда, прикрывающая спины Судей во время совещаний и особо важных 
бандликов.
В пятницу семнадцатого мая Рыков появился в кабинете в девять утра и тут же 
сросся с пультом компьютера в единое целое. К обеду он почти закончил работу, и 
тут в кабинете, пройдя тройной контроль, возник Жанболатов. Рыков почувствовал 
его приближение еще до выхода из машины, но решил не отвлекаться. Не стал 
торопить босса и Темир, усевшись за спиной Германа Довлатовича в своем любимом 
кожаном кресле. На экран дисплея он глянул всего два раза, но и этого было 
достаточно, чтобы понять, с кем и зачем вел диалог Судья-2.
Через минуту Рыков закончил работу, провел привычную нроцедуру проверки на 
утечку секретной информации и развернул свое вращающееся кресло, теперь он 
сидел лицом к гостю. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом 
Жанболатов, сощурив черные глаза, кивнул на потухший экран:
– Вы не боитесь работать с такими людьми?
Рыков покачал головой. Он только что дал заказ президенту киллер-клуба на 
ликвидацию конкретного человека, предварительно переведя сумму заказа со счета 
«ККК» на счет Клуба.
– Почему вы не действуете обычным путем? – продолжал Жанболатов. – Дайте 
команду, и мой тревер ликвидирует любого человека.
Герман Довлатович снова покачал головой.
– Твой тревер и мейдеры поддержки должны быть чистыми как слеза. Дело же, 
которое я поручаю киллеру, грязное. Надо убрать депутата… хорошего депутата, 
помощника президента. А потом ты со своей командой уберешь исполнителей. Громко,
 чтобы все узнали, как мы караем убийц. Тебе все ясно?
– Это называется – стратегическая провокация. Цель – создание нестабильности 
вокруг президента?
– Ты слишком умен, Темир, иногда это меня пугает. Да, цель – подготовить 
президента к принятию решения. Какого – узнаешь позже. Готовь свою обойму, 
ликвидировать киллеров надо будет в течение суток после акции. И второе задание,
 по важности оно даже первое: съезди во Владимир, с двумя-тремя фликами, 
возьмешь ай-профи и попаси одного знакомого. Только пасти надо очень тонко, на 
грани призрака и тени, и еще надо выявить круг его знакомых, друзей, 
родственников. Он мне очень нужен.
– Кто этот человек?
– Василий Котов. Во всяком случае, так он сейчас себя называет. Полтора года 
назад его звали Василий Никифорович Балуев.
В субботу восемнадцатого мая, в десять часов вечера, был убит на своей даче 
депутат Государственной Думы Забодыко. В телефонный аппарат, которым 
пользовался депутат для связи с президентом, была вмонтирована мина, и, когда 
Забодыко по звонку поднял трубку, прогремел взрыв. Бывшему секретарю райкома, 
потом мэру, затем главе информационного агентства, заместителю председателя 
Совета директоров Бизнесцентра, депутату Госдумы, давнему приятелю нынешнего 
президента оторвало руку, и он истек кровью, прежде чем приехала «скорая».
В тот же вечер в Кремль были вызваны президентом начальник службы безопасности 
генерал Коржанов, советник по национальной безопасности Рыков и секретарь 
Совета безопасности Мурашов. Все трое, прибыв одновременно в половине 
двенадцатого ночи, вошли в рабочий кабинет президента.
Илья Ильич, одетый по-рабочему, в белую рубашку с галстуком и светлые летние 
брюки, меривший шагами мраморный пол комнаты, покрытый коврами, поглядел на 
вошедших и снял очки.
– Прошу извинить, господа, что собрал вас на ночь глядя, но дело не терпит 
отлагательств. Только что от меня ушли директор СБ и министр внутренних дел… Вы 
в курсе произошедшего?
– Погиб Николай Трофимович Забодыко, – тихо сказал Рыков.
– Вы, как всегда, все узнаете первым, – холодно сказал президент. – Кто, 
по-вашему, это сделал?
– Киллер… – Коржанов откашлялся.
– Я знаю, что киллер! Имеется в виду организация. «Чистилище»? Мафия? Личные 
враги? Кому понадобилось убирать Колю… Николая Трофимовича? Милейшего человека? 
Ни Бондарь, ни Глухарь мне на этот простой вопрос не ответили. Кто теперь 
следующий? За два месяца убиты три депутата…
Голос президента снизился до шепота. Он подошел к столу, отпил из бокала 
минеральной воды, снова повернулся к молчавшим гостям.
– Все мы знаем, – голос Ильи Ильича окреп, – что многие депутаты кичливы, 
спесивы, чванливы, некультурны, агрессивны и меркантильны. Но не каждый же 
второй! – Президент как-то сник, волоча ноги, добрался до стула с мягким 
сиденьем, сел, махнув рукой. – Садитесь… пока. – Покачал головой. – По большому 
счету, общество до сих пор находится в состоянии войны, и люди привыкли. 
Понимаете? Привыкли к каждодневным сводкам погибших, воспринимая их на уровне 
статистического отчета! Вот чему я поражаюсь больше всего. Может быть, все же 
виновата система, которую мы претворяем в жизнь?
Трое молчали, неслышно рассевшись по стульям в стиле ампир. Президент оглядел 
их сосредоточенные лица, усмехнулся бледными губами.