никогда, а ей интересно, и Василий рассказал о себе все, вернее, почти все, в 
том числе и о своем серьезном намерении добиться того же, чего добился Матвей 
Соболев.
Женская красота и ум в большинстве случаев несовместимы, Василий не раз 
убеждался в этом, но в отношении Ульяны эта истина не работала. Она была 
обаятельна, мила, красива так, что кружилась голова, и необыкновенно умна, 
поэтому хотелось выглядеть в ее глазах соответственно, хотя Вася нет-нет да и 
одергивал себя, понимая, что увлекается. У девушки в характере не было 
властолюбия, желания подчинять других, однако и подчиняться она тоже особенно 
не хотела.
Побродив по парку Есенина, а потом по тротуарам ндоль Первомайского проспекта, 
они вернулись к машине Котова, терпеливо дожидавшейся хозяина возле Медкомбанка,
 и к дому Ульяны подъехали в одиннадцать часов с минутами.
Василий боялся, что тетка Ули спросит: а где же первый кавалер? Но этого не 
произошло; Анна Павловна тонко чувствовала душевное состояние молодых людей, 
увлеченных беседой, и обладала врожденным чувством такта. На слова Ульяны, что 
гость останется у них ночевать, только с готовностью закивала, озаряясь улыбкой,
 доброй и понимающе-озорной.
Пока Василий принимал ванну, женщины приготовили легкий ужин: салаты, рисовый 
пудинг, клюквенный морс, варенье, чай. Молодые люди устроились в большой 
комнате со старинным сервантом, низкими креслами в стиле русский ампир, с 
вышитыми рушниками по стенам и коллекцией фарфора в стенке и принялись 
чаевничать.
– У меня на языке давно вертится вопрос, – признался Вася, стараясь реже 
смотреть на грудь Ульяны, туго обтянутую майкой, и стройные голые ноги девушки: 
она надела шорты и забралась в кресло с ногами. – Зачем тебе мединститут? Ты же 
Посвященная Внутреннего Круга.
– Посвященная – это не профессия, – ответила Ульяна, держа чашку с чаем в обеих 
руках. – Я хочу стать целителем, а для этого необходимо знать и тело человека, 
и его болезни, и традиционные методы лечения. В последнее время появляется все 
больше геопатогенных зон, усиливающих отрицательное влияние на людей. Я их вижу,
 обычные доктора – нет.
– А как они проявляются – патогенные зоны?
– Начинают вдруг умирать дети в роддоме, молодые матери… или старики в 
коммунальных квартирах. Заболевают нервными расстройствами вполне благополучные 
и здоровые люди, целые семьи. Кто их будет лечить? Кто научит бороться со злом?
– Почему ты?
– Потому что не могу сидеть и спокойно смотреть на страдающих людей. В конце 
концов, я мастер Дао света.
Василий вспомнил о Наталье, которая тоже была целителем – мастером рэйки, и 
поспешил перевести разговор в другое русло.
– Знаешь, недели две назад я думал о тебе и… мне показалось, что ты меня 
позвала… Голос прозвучал так реально, что я оглянулся! Что это было?
– Трансовая связь, – улыбнулась Ульяна. – В тот момент я подумала о тебе, и 
наши мыслесферы соединились. Это говорит о твоем потенциале.
– Правда? – обрадовался Василий. – А я уж начал подумывать, не крыша ли поехала 
от чтения мистической литературы? А по Мещере на лодках поплавать ты предлагала 
всерьез или чтобы проверить реакцию?
– Вполне серьезно. Этот вид отдыха не заменить никаким другим: река, лес, 
грибы-ягоды, тишина, запахи… Господи, я уже целых три года не плавала по Пре на 
лодке, так хочется!
– Тогда попутешествуем непременно. Вот съезжу в столицу, выясню, что от меня 
хотят, и через пару недель приеду. Самандара брать с собой обязательно?
Ульяна слегка нахмурилась.
– Он мой давний друг и… я бы не хотела его разочаровывать окончательно.
– Что ж, пусть плывет тоже, – великодушно согласился Вася. – Третий не всегда 
лишний.
Ульяна откинула голову и засмеялась.
– Вряд ли Вахид считает себя третьим лишним.
– А может, пригласим тогда уж и Матвея? С семьей? – Василий тут же пожалел, что 
задал этот вопрос, потому что в глазах Ульяны всплыли тоска и боль. И хотя 
девушка сразу же заблокировала свои чувства от собеседника, улыбаться она стала 
реже.
– Матвей… не поедет с нами, – проговорила она с запинкой. – Он стал другим…
– Я это заметил.
– У него свой путь, длиннее и тяжелее нашего. И дело даже не в этом… Не то 
чтобы я боюсь с ним встречаться, но… не хочу. – Ульяна посмотрела прямо в глаза 
Котова. – Знаешь, если бы я захотела, он бы бросил все и пришел!
– Верю, – хрипло бросил Вася, съеживаясь до размера крольчонка. – Но Кристя…
– Да, он любит ее… – Ульяна отвернулась, успокаиваясь. – Поэтому я не спешу 
замуж, хотя Вахид давно предлагает мне выйти за него.
– И что же? – Василий продолжал уменьшаться, как проколотый воздушный шарик, в 
ушах шумело – это выходил из шарика воздух. Ульяна искоса глянула на него, 
веселые огоньки зажглись в ее потемневших глазах.
– Как говаривал один сатирик: брак – это всегда борьба: сначала за объединение, 
потом за равноправие, потом за независимость. Я начинаю борьбу с последнего 
момента.
Василий с облегчением засмеялся, чувствуя, как с плеч падает гора переживаний.
– В случае чего будем бороться вместе. Я всегда придерживался тезиса: любовь – 
дама своенравная, ее не надо ни искать, ни завоевывать. И вообще я очень