мелодия Сен-Санса. Невольно задержав дыхание, Матвей поднес трубку к уху и 
услышал голос Ульяны.
– Матвей, вы?
– Кажется, я. А что, мы снова перешли на «вы»?
– Ой, как хорошо, что я вас… тебя нашла!
– Снова сон-приказ?
– Д-да… тебе нужно уходить из той организации, в которую ты попал. Срочно! Они 
задумали какую-то пакость… слышишь?
– Внимаю.
– Я звонила в прошлый раз…
– Все в порядке, я учел предупреждение, спасибо.
– Но это серьезней, чем ты думаешь. В ваших разборках замешаны какие-то очень 
высокие люди… а может быть, даже и не люди вовсе, я не поняла… Опасность 
исходит от них.
– Благодарю, Уля, я приму меры.
– Если хочешь… если будет трудно… – Голос девушки упал до шепота. – Я приеду. 
Ты только не думай…
– Никогда, – серьезно заверил Матвей.
– Я буду звонить… если можно… просто, чтобы знать.
– Звони. А вот приезжать пока не надо, лучше я приеду в Рязань. Желаю удач.
Трубка донесла тихое «я буду ждать», и Матвей дал отбой. Улыбнулся, представив 
полыхающее румянцем лицо Ульяны, ее большие глаза, полные губы, которые будто 
созданы были для поцелуев и… «Стоп, ганфайтер!» – сказал Матвей сам себе. Не 
хватало еще перейти в мусульманскую веру. Две жены, может быть, и лучше, чем 
одна, но не для волкодава-перехватчика.
Матвею стало грустно. Он точно знал, что Кристину никогда, ни при каких 
обстоятельствах не бросит, однако от этого его не переставало меньше тянуть к 
Ульяне Митиной.
Шрамы на плече начали зудеть и чесаться, пришлось провести еще один сеанс 
внутреннего распределения потоков энергии, и неприятные ощущения скоро прошли. 
Как раз в этот момент снова раздался мелодичный звонок; телефон в квартире 
стоял многофункциональный и мог исполнять до десяти разных мелодий. После серии 
щелчков, означавших проверку линии, в трубке послышался голос начальника 
Управления спецопераций:
– Соболев? Как самочувствие?
– Нормально, – ответил Матвей сдержанно.
– «Болевик» Белоярцева у вас?
Матвей покосился на черный пистолет необычной формы, лежащий на диване.
– Еще у меня.
– Упакуйте и привезите на базу через два часа. Я тоже подъеду, поговорим.
– Щелчок – и голос генерала пропал.
– Не нравится мне это, – глядя на телефон, пробурчал Матвей. – Знаем мы, в 
каком тоне командир будет разговаривать с подчиненным после провала операции.
«Не ходи, – посоветовал внутренний голос. – Сошлись на раны, плохую погоду, 
отсутствие обуви…»
– Так ведь лучше от этого не станет. Не там, так здесь найдут.
«Тогда иди», – согласился все тот же голос.
Матвей усмехнулся разговору «сам на сам» и принялся собираться.
К двум часам дня он подкатил на своем джипе к воротам военного городка в Бутове,
 где располагался отряд «Гроза», поставил машину на открытой площадке возле 
гаража, где уже стояли «вольво» Белоярцева цвета «мокрый асфальт» и с десяток 
других легковых автомобилей. Вылез из кабины и вдруг спиной ощутил ветерок 
опасности. Закрыл дверцу, оглянулся. К стоянке с трех сторон подходили бойцы 
«Грозы» в спортивных трико, словно готовясь к тренировочному циклу. Было их 
человек двенадцать. Еще одна группа ребят душ в двадцать собралась в полусотне 
метров возле курилки, явно не желая вмешиваться в готовящееся действо.
Кажется, меня собираются «опустить», невесело подумал Матвей. Интересно, за 
что? Неужели Люда Белоярцев решил отыграться таким образом за поединок в здании 
«Барса»? Что, интересно, он рассказал своим солдатикам? И почему, кстати, все 
зовут его за глаза Людой? Неужто майор «голубенький»?..
– В чем дело? – Матвей сделал несколько шагов вперед и оказался в полукольце 
приблизившихся парней. Он был так спокоен и уверен в себе, что те невольно 
переглянулись.
– Нам стало известно, – сказал один из них, низкорослый, но очень широкий, 
волосатый, похожий на медведя, с руками-лопатами, в отряде все его звали 
Потапычем, – что ты провалил дело… подставил майора… да еще и выключил его.
– Короче, предал! – перебил Потапыча другой, молодой, горячий, похожий на 
цыгана, по фамилии Хохан и по кличке Хохма. – Убивать тебя мы не собираемся, но 
поучим немного, хотя ты и «супер». Мы не привыкли, чтобы у нас кто-то не 
выполнял приказы.
–..и нападал сзади, в спину, – угрюмо добавил третий, тоже молодой оперативник, 
Костя Бондарев.
– А может быть, поговорим сначала мирно и выясним степень моей вины? – 
предложил Матвей.
– Не о чем нам говорить! – яростно сверкнул глазами Хохма-Хохан. – Я с тобой на 
одном поле с… не сяду, не то что в разведку… Ты, гад, нашего командира… как 
самый последний трус… сзади! Дави его, мужики!
«Белоярцев рассказал, будто я взял его сзади, – сообразил Матвей, отступая и не 
зная, как поступить в такой ситуации. – Вот почему они взбеленились. И конечно, 
мне сейчас никто не поверит…»