дольше всех: за каждое убийство – а он один убил восьмерых – ему отрубили по 
пальцу на руках и ногах, а потом повесили.
Двое боевиков центра ночевали на своих квартирах, поэтому мейдеру охотников 
пришлось ехать к ним, чтобы чисто закончить операцию.
Василий участвовал в захвате главных вожаков киллер-центра, разрабатывающих 
операции по уничтожению, так называемых «лидеров-кардиналов думы», то есть 
думающих и контролирующих исполнение. Контора частного сыска «Ватсон» 
практически ничем не отличалась от фирмы «Мемориал» по внутреннему оснащению и 
оформлению, разве что размерами офиса. Занимала она полуподвальное помещение в 
одном из домов на улице Доватора, расположенном недалеко от паркового массива и 
кладбища, возле которого стоял и «Мемориал». Помещение имело четыре комнаты: 
«деловой кабинет», где сидел директор конторы и заседали члены «думы», 
оружейную комнату, сауну с мини-бассейном и комнату отдыха, в которой могли 
разместиться сразу все боссы «Ватсона» вместе со своими подругами. Из этой 
комнаты был проделан тридцатиметровый подземный ход, врезающийся в городскую 
канализацию. Именно в него и сиганул главный планировщик «думы», президент 
киллер-центра Дементьев, когда в помещение «Ватсона» ворвались «чистильщики».
Без стрельбы на сей раз обойтись не удалось: охраняли свое начальство опытные и 
крепкие умельцы, владеющие оружием не хуже американских ковбоев. Двух из них 
пришлось брать в стиле ниндзкщу с использованием сюрикэнов и метательных ножей, 
что кончилось для них печально, хотя пострадали и «чистильщики» – один из них 
был тяжело ранен и скончался по дороге в больницу.
Василий ворвался в комнату отдыха первым, удачно избежал огневого контакта с 
одним из боссов «думы» и прыгнул в люк подземного хода вслед за президентом 
киллер-центра, которого успел узнать по фотографии. Догнал его только в трубе 
канализационной сети, когда у Дементьева кончились патроны в пистолете 
украинского производства «форт-12».
Судили главарей киллер-центра так же сурово и беспристрастно, как и рядовых 
исполнителей, допрашивая по одному в кабинете шефа «Ватсона». Все они валили 
вину друг на друга, изворачивались и лгали, и все были расстреляны…
Василий в «судебном разбирательстве» не участвовал, внезапно почувствовав 
отвращение ко всему на свете. С одной стороны, он понимал «чистильщиков», 
избавляющих мир от подонков, бандитов и убийц, с другой – осознавал, что путь, 
избранный комиссарами «ККК», не имеет перспективы. Для очищения мира от скверны 
преступности нужны были какие-то иные меры…
Синельников получил сообщение о разборке в Люблине в девять часов утра и поднял 
по тревоге свое новое войско – «Принцип». Через сорок минут он уже был возле 
кладбища, у ворот фирмы «Мемориал», изготавливающей гробы и памятники.
Однако начальника МУРа, как и его оперативников, бойцов «Принципа», на 
территорию «Мемориала» не пропустили. Хозяйничали здесь, как потом выяснилось, 
две бригады спецназначения из ФСБ и Министерства обороны. Не подействовало на 
горилл в защитно-камуфляжном обмундировании, стерегущих входы во двор и в 
производственные помещения, даже удостоверение генерала.
Кроме муровцев и оперов местного отделения милиции возле «Мемориала» топтались 
и парни из подразделения ГУБО во главе с заместителем начальника Зинченко. Они 
попытались было пройти внутрь, но были встречены чуть ли не свинцом и отступили.

– Вот сволочи! – беззлобно ругнулся Агапов, который успел перекинуться парой 
слов со знакомыми офицерами. – Перекрыли доступ и кайфуют. Говорят, там внутри 
нашли пять трупов и море крови! Плюс карточку «Чистилища» с подробным описанием 
дел группы. Кто-то ликвидировал киллер-центр.
В ухе Агапова пикнула рация, он придержал наушник рукой.
– Только что обнаружили еще несколько трупов в фирме «Ватсон». Это рядом, 
поехали.
Не включая сирену, они втиснулись в муровский «уазик» и помчались по вызову, но 
и тут, как выяснилось, опоздали. «Федепасы» действовали быстрее. У входа в 
здание Синельникова остановили увешанные оружием и разного рода милицейскими 
прибамбасами парни в камуфляже без знаков различия.
– Никого не велено впускать!
– Я начальник МУРа генерал Синельников.
– А хоть бы и сам президент.
Синельников вскинул руки вверх. С визгом шин у здания развернулись две «мазды» 
с бойцами «Принципа», в три секунды образовали цепь, окружили здание, машину 
«федепасов». Охранники у двери в полуподвал «Ватсона» схватились за автоматы, 
но Синельников пошел на них грудью, громадный, угрюмый, налитый злой силой. 
Молча отодвинул растерявшихся спецназовцев, оглянулся на Агапова:
– Пойдем вдвоем, полковник, поглядим.
В коридоре они наткнулись на четыре тела, покрытые простынями. Еще один труп – 
без пальцев на руках и ногах – лежал в кабинете президента сыскной конторы.
Везде виднелись следы боя, в помещениях царил разгром, но ничего из дорогого 
оборудования фирмы унесено не было. Молчаливые люди в краповых беретах возились 
у тел в каждой комнате, что-то измеряли, фотографировали, работали с 
портативными дипломат-компьютерами, прослушивали стены, пол и потолок.
В комнате с несколькими кроватями, где был обнаружен люк в потайной ход, 
Синельникова встретил широкоплечий светловолосый командир орудовавшей команды, 
козырнул:
– Полковник Юрген, управление «К» Минобороны. Чем могу быть полезен?
– Генерал Синельников…
– Наслышан. Извините за излишнее усердие моих людей. Но это дело, как и все 
дела, связанные с деятельностью «Чистилища», будет разрабатывать мое