ться делом. А таинственная деятельность неизвестного фактора, метко названного Калашниковым «фактором ДС» – «деятельностью сатаны», продолжалась.
На второй день пребывания Пересвета в Сфере на Дайсоне-1 произошел колоссальный взрыв, уничтоживший остров, на котором неделю назад произошла темная история с инспектором отдела безопасности Норманом Хамфри. Никита узнал о взрыве из сводки спасателей, без промедления занявшихся расследованием причин катаклизма. Такие сводки получали только три человека в Сфере: директор исследовательского центра Нагааны Даваа, секретарь директора Каспар Гриффит, ответственный за соблюдение норм экоэтики поселений землян в Сфере, и офицер погранслужбы Даль-разведки Ждан Пинаев. О том, что еще один человек – Никита Пересвет – имеет доступ к закрытой информации следственной группы УАСС, руководимой Стефаной Калчевой, знали только на Земле, в отделе безопасности Управления аварийно-спасательной службы.
Вечером в каюте Уве Хоона было высказано много гипотез о причинах взрыва на Дайсоне-1. Вулканизм отпадал, все три Дайсона оказались идеальными планетами земного типа с угасшей вулканической и сейсмической деятельностью. Падение болида тоже исключалось: пространство Сферы было чисто и прозрачно, если не считать пылевых облаков у полюсов эклиптики, да и локаторы земных автоматов-наблюдателей у всех трех планет не отметили метеорных тел. Оставалась еще одна версия – разряд электрического кармана, но и она не выдерживала критики с точки зрения мощности взрыва. Атмосферы Дайсонов были насыщены электричеством, их недра тоже, и острова планет служили как бы изоляторами для обкладок колоссального конденсатора. В результате неравномерного распределения проводящих электрический ток пород на островах в их глубинах образовывались электрические аномалии – карманы, которые иногда спонтанно разряжались: чаще в глубь планет, реже – в атмосферу.
Присутствующие у Хоона не знали результатов обследования места взрыва. Пересвет знал, но не вмешивался в спор. Для него было ясно, что в действие снова вмешался «фактор ДС», потому что никаких электрических аномалий в районе острова Хамфри эксперты не обнаружили, зато по характеру взрыва и остаточной радиоактивности определили, что в этом месте вполне мог быть инициирован разряд МК-баллона: МК-баллон представлял собой мини-коллапсер – «черную дыру» в силовой упаковке – и служил генератором энергии для машин звездного флота человечества.
Утром Никита Пересвет встретился с Каспаром Гриффитом в резиденции исследовательского центра, занимавшей три помещения Д-комплекса на десятом горизонте, уже более или менее обследованном земными инженерами и учеными. Первое помещение служило приемной, где работали заместители директора и секретарь – у каждого был свой драйв-пульт и стояла аппаратура киб-анализа и координации работ. Второе помещение занимал директор, а третье – информационно-вычислительный центр, метко названный кем-то из острословов «дум-бункером».
Каспар Гриффит оказался флегматичным здоровяком с безмятежным взором бесцветных глаз, упрятанных под мощные надбровья. Он был одет в точно такой же комбинезон, что и Пересвет, только на рукаве вместо кирки на фоне палатки – эмблемы сектора освоения планет красовалась эмблема сектора экоэтики – смеющаяся мордочка зайца.
«Каспар Гриффит – канадец, доктор экологии, – прошелестел в ухе шепоток «Васи». – Сорок семь лет, полгода назад считался без вести пропавшим в экспедиции Славича к Цератопсу – гамме Рыси. Работал в системах Сириуса, Щита-В, дзеты Кормы Корабля. Назначен секретарем в Сферу приказом директора Даль-разведки после рекомендации СЭКОНа. Не женат. Осторожен, рассудителен, строго придерживается установленного распорядка жизни. – «Вася» помолчал две секунды и добавил, словно сомневаясь: – Скрытен. Возможно, характер имеет «двойное дно».
Никита усмехнулся в душе. «Вася» был запрограммирован так, что чуть ли не в каждом человеке подозревал натуру двойственную и коварную.
Гриффит был старожилом, поскольку находился в Сфере уже полгода и знал о ее особенностях больше, чем Пересвет.
Они поговорили об обязанностях агента по освоению, определили круг задач, которые должны были решать совместно, хотя Никита все время чувствовал какую-то неуверенность в поведении собеседника. Наконец он прервал речь и спросил напрямик:
– Вас что-то смущает? Мне кажется, вы все время сомневаетесь. В чем?
– А вас разве ничего не смущает? – ответил вопросом на вопрос Гриффит. – Разве вы не знаете обо всех этих происшествиях на планетах?
– Вы о взрыве на первом Дайсоне?
– И о взрыве тоже.
– А не могли взорвать остров сами дайсы-островитяне?
Доктор экологии вежливо улыбнулся.
– Цивилизации дайсов-островитян как таковой не существует, их культура в самом начале пути. Энергопотребление современных аборигенов составляет около двух тысяч калорий в сутки – это уровень земного каменного века.
– Тогда что же там взорвалось?
– Этот вопрос адресуйте соответствующим службам, в Сфере крутятся спасатели и безопасность. – Голос Гриффита оставался ровным, но «Вася», не дремлющий ни днем ни ночью, почему-то счел возможным вставить слово «хитрит».
Разговор перешел в узкоспециализированную область экоэтики, причем Никите показалось, что его очень квалифицированно и тонко экзаменуют, но так ли было на самом деле, сказать с уверенностью он не мог.
Беседа закончилась напутствием Гриффита «заболеть» красотой природы Дайсонов и взять в проводники специалиста по психоэтике Флоренс Дженнифер.
– Весьма примечательная женщина, – сказал Гриффит, улыбаясь, превратив глаза в щелочки. – Во всех отношениях. Лучшего гида вам не найти. Да и специалист она неплохой, а вам, как квартирьеру, еще придется с ней работать.
Никита хотел сказать,