- Правильно, Рахиль - но если соседи тебя увидят, они сами купят занавеску! 


 


У уродства есть своя польза, но это не принесет тебе удовлетворения. И если ты 
боишься 

красивых людей, тогда помни, что ты на самом деле боишься вовлечься в глубокие, 


близкие отношения - что ты хочешь поддерживать дистанцию, что ты хочешь 
держаться 

на расстоянии, чтобы можно было бежать в любой момент, если возникнет 

необходимость. Но это не способ в это войти; это не способ узнать тайны любви. 
Человек 

должен идти в полной уязвимости. Он должен отбросить броню и защиты. 


Это будет пугающим, - и пусть будет пугающим, - но иди в это. Этот страх 
исчезнет. 

Единственный способ отбросить страх - это войти в то самое, чего ты боишься. 
Если кто-

то придет ко мне и скажет: "Я боюсь темноты", я всегда им предложу: 
"Единственный 

выход - это пойти в темную ночь, посидеть где-нибудь одному снаружи под деревом.
 

Дрожи! Потей, нервничай, но сиди! Сколько ты сможешь дрожать? Мало-помалу все 

уляжется. Сердце станет биться нормально... и внезапно ты увидишь, что темнота 
это не 

то, чего стоит бояться. И мало-помалу ты осознаешь красоты темноты, которые 
есть 

только в темноте - глубина, молчание, ее бархатное прикосновение, покой, музыка 

темной 

ночи, насекомые, гармония. И постепенно, когда исчезнет страх, ты удивишься, 
что 

темнота это не что-то темное - у нее есть собственное свечение. Ты сможешь 
увидеть что-

то - туманное, неясное. Но ясность лишает вещи глубины; туманность придает им 
глубину 

и таинственность. Свет никогда не может быть таким таинственным, как темнота. 
Свет 




очень прозаичен; темнота это поэзия. Свет обнажен; сколько ты можешь оставаться 

им 

заинтересованным? Но темнота остается под вуалью; она вызывает глубокий интерес,
 

великое любопытство, желание сорвать с нее вуаль. 


Если ты боишься темноты, иди в темноту. Если ты боишься любви, иди в любовь. 
Если ты 

боишься быть один, иди в Гималаи и будь один. Это единственный способ это 
отбросить.