происходят в окрестностях оазиса, вы 
просто устремитесь в оазис. Если вы не жаждете, тогда лишь вы уходите назад. 
Это 
так просто, арифметически просто. Если 
вы действительно жаждете, тогда что другое беспокоит вас? Просто представьте 
себе: несколько дней подряд вы томились от 
жажды в пустыне, не видели даже одинокого дерева, никакой зелени, все вокруг 
пылало огнем. И вдруг вы приходите к 
оазису с прекрасными пальмами. Вы подходите ближе, но под деревьями происходят 
сумасшедшие игры. Будет это вас 
беспокоить? Вы скажете: "Я потом осмотрю все это, сначала позвольте мне пройти 
в 
оазис, сначала позвольте мне досыта 
напиться, исполнить мое сокровенное желание. Тогда я смогу осмотреть, что 
происходит вокруг".
     Действительно, вы даже не будете в состоянии увидеть, что происходит 
вокруг, вы увидите только воду, вы увидите 
только шум бегущей воды. Вы позволите там сумасшедшим петь, танцевать и 
поступать, как им заблагорассудится. Вы 
скажете: "Сначала позвольте мне утолить жажду, а потом я устроюсь под пальмой и 

посмотрю, что здесь происходит", но не 
раньше. И если вы находите, что кто-то напуган и бежит прочь от оазиса, тогда 
ясно только одно: он не испытывает жажды. 
Он, возможно, думает об оазисе, это, может быть, любопытство, но это - не жажда.

     Они не для меня: ни этот мужчина, ни эта определенная женщина.
     Это не Кааба, чтобы кружиться, для идиотов.
     Это не мечеть для грубиянов, чтобы шумно завывать.
     Это - храм полного разрушения.
     До тех пор, пока вы не готовы умереть, лучше для вас не быть здесь, потому 

что только через смерть возможно 
воскрешение. До тех пор, пока вы не готовы переродиться, не отнимайте у меня 
времени.
     Это храм полного разрушения.
     Внутри пьяные от предвечности до судного дня,
     Унесенные от самих себя.
     Только те, кто готовы отбросить все эго и самость, свои суждения, свою 
рациональность, свой интеллект, только те, кто 
готовы отсечь свои головы, будут способны понять, что здесь происходит. Я также 

заинтересован только в таких 
сумасшедших.
     Он есть "храм тотальных руин", но только если вы полностью умрете, вы 
возродитесь как новое существо, как новый 
человек, как новая энергия. Независящий от прошлого, необусловленный прошлым, 
вы 
станете таким же свежим, как капли 
утренней росы, и только тогда вы узнаете, что есть Бог. Только в той 
девственной 
свежести вы узнаете, что есть Бог, только в 
той невинности, изначальной невинности вы вступите в контакт с реальностью.
     Когда человек становится религиозным из-за жизни - это истинная 
религиозность. Когда человек становится религиозным 
из-за смерти - это не истинная религиозность.
     Здесь вы найдете молодых людей и даже, если встретите пожилых, вы 
посчитаете их очень молодыми. Действительно, 
быть старым здесь, среди моих молодых саньясинов, почти невозможно. Если старый 

человек может выносить этих людей, 
это просто означает, что он молод, духовно молод. У него качество юности, он 
еще 
не мертв. Тело, может быть, состарилось, 
но дух его молод, отважен, мужествен.
     Тишина существует вместе со звуком; если исчезнет звук, исчезнет и тишина. 

Тишина существует как промежуток между 
двумя звуками. Если исчезает звук, исчезает и тишина. Есть состояние тишины и 
есть состояние за пределами звука и 
тишины. В присутствии человека, который действительно Мастер, - а когда я 
говорю 
"действительно Мастер", я 
подразумеваю: тот, чье присутствие может помочь ученикам, - не обязательно 
поступками, делами, - само его присутствие 
уже катализатор - в его присутствии что-то происходит.
     Когда с вами что-то происходит, я не чувствую, что это сделал я. Я здесь 
не 
для того. Я просто знаю, что случилось. Если 
вы позволяете, что-то будет происходить в присутствии Мастера, когда вы