телем совершаемые им движения любой сложности и 
конфигурации. Только после этого переходят к изучению приемов.
     - У европейцев, - говорил Ли, - основная проблема заключается в том, что 
они сосредотачиваются на применении движения, а не на его выполнении, и их 
очень трудно научить правильно выполнять движение, потому что обычно у них 
маленький двигательный опыт.
     Под европейцами Ли понимал всех некоординированных людей любой расы и 
национальности, живущих в современных урбанизированных и слишком цивилизованных 
условиях. Это не было противопоставлением Востока и Запада, потому что с тем же 
ожесточением он называл европейцами китайцев, японцев и корейцев. Больше всего 
доставалось китайцем. Ли говорил о европейском типе мышления и образе жизни, 
яростно критикуя его отрицательные стороны, хотя и признавал у европейцев ряд 
положительных качеств.
     В первые месяцы нашего знакомства я воспринимал его высказывания слишком 
лично, задумываясь над своими недостатками и пытаясь взглянуть на себя глазами 
более совершенного человека. То, что я открывал в себе, мне часто очень не 
нравилось, и я удивлялся, почему я не замечал и не понимал этого раньше.
     Вернувшись домой, я достал литературу по аутотренингу и принялся 
отыскивать в ней все, так или иначе связанное с аутодвижениями. Зажав ручку в 
расслабленной кисти, я попробовал выполнять аутописьмо. Пальцы начали слегка 
подергиваться, потом движения стали сильнее, и рука задвигалась, вычерчивая на 
бумаге какие-то каракули. Расслабляясь все сильнее и сосредотачиваясь на разных 
образах, я выяснил, что моя рука без участия сознания начинала писать фразы, 
относящиеся к этим образам. Постепенно почерк аутописьма становился все четче, 
рука стала скользить по бумаге с невероятной скоростью, исписывая страницу за 
страницей.
     В свое время я прочитал несколько книг, которые, как утверждали их авторы, 
были написаны с помощью аутописьма духами, вселяющимися в них. Одна из книг 
называлась, по-моему, "Записки живого усопшего", и ее автор женщина, фамилию 
которой я не помню, говорила, что ее рукой писал дух ее умершего знакомого, 
повествуя о своих загробных странствиях. Раньше я считал подобные истории 
обыкновенным надувательством, но теперь я понял механизм происходящего. Женщина,
 имеющая достаточно подвижную психику, входила в состояние аутописьма, и ее 
подсознание, в котором продолжал жить образ ее друга, заставляло руку 
фиксировать на бумаге все фантазии, связанные с ним.
     Потом я потренировался в ауторазговорах, когда человек начинает 
произносить какие-то звуки или даже целые речи, не понимая, что он делает или 
говорит, словно его устами вещает дух или божество. Помня предупреждения Ли о 
том, что аутодвижения могут быть опасны, я на всякий случай вставил между зубов 
в углах челюстей две деревянные палочки, чтобы случайно не откусить язык. 
Вызвать аутодвижения языка оказалось легко. Он трепетал и бился о зубы и десны, 
провоцируя аутодвижения челюстей и гортани. Из моего горла вырывались странные 
звуки, челюсти двигались и сжимались, перемалывая деревянные палочки.
     Выполняя еще одно задание Учителя, я постарался перед сном вызвать 
ощущение полета, но полета, провоцируемого не воображением, а ауто движениями, 
возникающими во всем теле, связанными с ощущением полета. Для этого нужно было 
сначала вызвать легкие аутодвижения на поверхности тела, охватывающие его 
целиком, как вторая кожа, и потом перевести аутодвижения вовнутрь, представляя, 
что они поднимают тебя и уносят вверх.
     Это упражнение впоследствии понадобилось при изучении боевой техники, 
потому что формировало навык взвешивать верхнюю часть туловища или облегчать 
его нижнюю часть при выполнении ряда техник, особенно фехтовальных.
     В книге Джона Ф. Гилби есть рассказ о китайском боксере Чжоу Сю-лае, 
который мог изменять вес своего тела в ту или в другую сторону. Он мог 
спрыгнуть из окна третьего этажа на деревянный настил и приземлиться абсолютно 
беззвучно, с легкостью перышка. Другим упражнением, которое демонстрировал Чжоу,
 было увеличение веса. Он стоял спокойно, держа руки у бедер, но, несмотря на 
то что он весил всего лишь около 60 кг, Гилби не удалось его даже чуть-чуть 
оторвать от пола. Не смогли поднять Чжоу и вдвоем, хотя, судя по его виду, он 
даже и не напрягался. Техника, которую использовал Чжоу заключалась в вызывании,
 аутодвижений. В первом случае - аутодвижений полета, облегчающих его вес, и во 
втором случае - прижимающих его к земле. Ту же самую технику я 
продемонстрировал в учебном видеофильме "Укрепление ростка инь", посвященном 
работе с сексуальной энергией.
     Сосредоточившись на ощущении аутодвижений полета, я, как сторонний 
наблюдатель, отрешенно следил за движениями и пируэтами, которые совершало мое 
тело, хотя в действительности я неподвижно лежал на кровати. Постепенно я 
погрузился в глубокий спокойный сон.
     В дальнейшем ощущение полета использовалось в активизирующих медитациях и 
упражнениях по наращиванию внутренней энергии и концентрации ци.
     Чтобы научиться вызывать в медитациях ощущения полета нужно было 
запоминать чувство, возникающее при многократном падении на спину на мягкую 
поверхность. Падение на спину было одной из форм полета. Больше всего мне 
нравилось падать с большой высоты спиной в воду. Инстинктивный страх падения на 
спину возбуждал потоки ци, которая самопроизвольно бросалась то в ноги, то 
через копчик по позвоночнику вверх к точке бай-хуэй, охлаждая и возбуждая спину 
щекочущей вибрацией. Я падал вниз снова и снова, запоминая опущение полета. Это 
ощущение было ключом к спонтанному проявлению ци.
     Ли объяснил, что ощущение полета или падения на спину напрямую связано с 
аутодвижением, потому что ци в этот момент так же свободно активизировалось и 
начинало свой путь по