бок почему-то расплачивается их внук, возникает ощущение полной безысходности.
 Я их успокаивал. 
	Хоть информация в книгах максимально обработана, но это все-таки репортаж о 
том, как я шел в познании мира и законов, управляющих им. "За агрессивные мысли 
человек не расплачивает- ся, - объяснял я пациентам, - если они не 
подкрепляются агрессивными чувствами, то внутрь не проходят. Если человек шумит,
 бушует и кричит снаружи, но внутри сохраняет любовь, на его здоровье это 
отрицательно не отразится". 
	 Дальше. Негативные эмоции, поступки наших предков входят в наше поле и 
остаются там в том случае, если они идентичны нашей духовной конструкции, т. е. 
если я в прошлых жизнях не был ревнивцем, ревность моих родителей не проникнет 
в глубину моей души. И если я правильно ориентирован, то даже поверхностная 
"грязь", полученная от предков, исчезнет. Личная карма соответствует 
родительской, и если я в трех прошлых жизнях презирал людей, считая себя умнее 
других, то в этой жизни я получаю такого же отца, деда и прадеда. Поэтому, 
когда человек начинает работать над собой и обращается к Богу, можно считать, 
что семейной кармы у него нет, а есть только личная. И чем сильнее устремление 
к Богу и к любви, тем меньше человек зависит от энергетики окружающего мира, от 
негативного опыта своих предков и своего по прошлым жизням. Когда я писал 
третью книгу, у меня бывали моменты растерянности. Снимаешь зацепленность за 
одну человеческую ценность, появляется другая. 
	Процесс казался бесконечным. Поэтому я пытался максимально обобщить понятие 
"человеческая ценность". И в принципе, в конце концов, остались два 
кардинальных понятия - "ревность" и "гордыня". 
	 Одни группы болезней и несчастий были связаны с темой отношений, а другие 
группы - с темой способностей, интеллекта, совершенства. 
	 Ревность давала одни заболевания, гордыня - другие, а сочетание ревности с 
гордыней, как правило, давало тяжелые и часто неизлечимые заболевания. 
	 Помню, как одна женщина, придя ко мне на прием, сказала: "А я уже хожу и 
говорю". 
	 - Как это понять? - удивился я. - А Вы что, не ходили и не могли говорить? 
	 Мне ее лицо показалось знакомым, но я не мог вспомнить, где ее видел. 
	 - Я у Вас уже третий раз на сеансе, - улыбнулась женщина. - Меня на первый 
сеанс муж принес на руках. Я тогда уже не могла ни ходить, ни говорить, мое 
заболевание считалось неизлечимым. 
	Постепенно атрофируются мышцы, и человек сначала перестает ходить, потом 
говорить, потом дышать. Хирург-академик сказал, что делать операцию мне не 
будет. "Ты все равно умрешь на столе, - сказал он, - у тебя нет даже 10% шансов 
на выживание". 
	Поняла, что он не хочет портить статистику. В общем, меня отпустили домой 
умирать. Вы объяснили мне, что у меня ревность и гордыня вместе. Я, оказывается,
 совершенно не представляла, в чем смысл жизни, для чего живу и как нужно себя 
вести, чтобы быть счастливой. Пересмотрела всю свою жизнь и многое поняла. И 
чем теплее у меня было в душе, тем быстрее уходила болезнь. Для меня любовь к 
Богу всегда была абстрактным понятием. А сейчас я это просто чувствую". Встреча 
с такими пациентами доставляла мне радость. 
	 В последнее время я стал уставать от шестилетнего марафона, который начался в 
1990 г. 
	 Приятно было то, что система работала без моего участия. 
	 И эта информация могла помочь миллионам. До того как я провел свои 
исследования, я везде читал одно и то же: "Судьбу изменить нельзя, от судьбы не 
уйдешь". Изменить характер человека практически невозможно. О том, что можно до 
рождения и даже до зачатия ребенка изменить его судьбу, здоровье и характер, я 
даже представить себе не мог. Я не знал, для чего человек появился на этой 
Земле. 
	 В чем смысл жизни? Для чего мы живем, если все равно мы стареем, постепенно 
теряя все, и затем умираем? О том, что поведение человека может кардинально 
измениться за несколько часов, я даже не подозревал. 
	 Я помню, как на приеме у меня была одна женщина: - После Вашего сеанса, - 
рассказывает она, - я пошла домой. Прихожу, звоню, дверь открывается, на пороге 
стоит моя дочь, и вдруг девочка изумленно меня спрашивает: "Мама, что с тобой 
случилось? Мне почему-то совершенно не хочется тебе хамить". 
	 Оказалось, стоит только человеку изменить свое мировоззрение, почувствовать, 
насколько реально чувство любви к Богу и насколько иллюзорно и вторично все 
остальное, как начинают меняться не только характер, здоровье и судьба, но и 
окружающие люди и вообще мир вокруг этого человека. Что таким образом можно 
спасти не одного человека, а группу людей, и даже целый город, народ и 
государство, я и помышлять не мог. Но чем дальше я уходил вперед, тем 
отчетливее понимал, как важно для выздоровления и спасения как одного человека, 
так и больших групп людей, правильное мировоззрение и работа над собой. 
	 Мне тогда было сложно представить, что самой большой силой во Вселенной 
является любовь. И хотя многого я еще не понимал, но ориентироваться в 
окружающем мире уже можно было. Одним из белых пятен в моих исследованиях была 
индийская и китайская философия. Почему, чтобы стать счастливым, нужно 
отказаться от всех желаний? Почему весь окружающий мир индийская философия 
считает иллюзией? Почему главным врагом объявляется человечес- кая мысль, ведь 
именно развитое сознание делает человека человеком? Скажем так: для себя я это 
как-то объяснить мог, но моя система объяснить этого не могла. В моих 
исследованиях не было понятий "воля", "желание", "сознание человека". Я не знал,
 будут ли. Понимал, что всечеловеческие ценности должны стянуться в какой-то 
один круг. Но у меня этого не получалось. 
	Итак, были два четких и определенных