здоровыми, и это стало возможным не только благодаря моему хорошему знанию 
психологии людей, которые нам встречались. Условия, в которых проходила наша 
экспедиция, были невероятно сложны, и при этом политическая ситуация постоянно 
менялась, так что даже если бы я обдумывал наши действия дни и ночи напролет, 
все равно я не смог бы всего предусмотреть.
Я считаю, мы остались невредимыми, потому что даже самые озверевшие люди 
сохраняют некоторую способность различать добро и зло, так как этот инстинкт 
заложен в природе человека. И его необходимо только разбудить. Подсознательно 
чувствуя, что моя деятельность несет людям добро, они испытывали потребность 
помочь мне осуществить мои цели.
Вынужденный постоянно общаться как с представителями большевистской власти, так 

и с офицерами белой армии, я не помню случая, чтобы мне не удалось уладить все 
самым мирным образом.
К слову, я хочу добавить, что если к тому времени, когда волна насилия и 
ненависти уляжется и люди вернутся к обычной жизни, кто-нибудь заинтересуется 
событиями, происходившими в России, я могу представить любопытные документы, 
характеризующие как сами тогдашние события, так и психологию лиц, принимавших в 

них непосредственное участие.
Вот, например, один из таких документов, на первой стороне которого написано:
"Подателю сего, гражданину Гурджиеву разрешается иметь револьвер - калибр..., 
номер...
Удостоверено подписью и печатью.
Председатель Совета солдатских и рабочих депутатов Рухнадзе
Место выдачи:                  Ессентуки
Дата выдачи..."
На другой стороне этого документа можно прочитать:
"Подтверждаем право господина Гурджиева на ношение револьвера, номер и калибр 
которого указаны на обратной стороне документа.
За генерала Деникина генерал Хейман Главнокомандующий генерал Давидович
Выдано в Майкопе Дата..."
Преодолевая огромные трудности, мы пробирались через разоренные в ходе 
гражданской войны населенные пункты и наконец прибыли в Кумишки, за которыми 
начинались уже совершенно безлюдные горные районы. Дальше дороги не было.
В Кумишках мы с большим трудом раздобыли немного провизии, так как времена были 

голодные. Оставили свои двуколки на произвол судьбы, перегрузили пожитки на 
лошадей и мулов, причем часть снаряжения пришлось нести нам самим, и начали 
подъем в горы.
Только пройдя первый перевал, мы облегченно вздохнули, решив, что все опасности 

остались позади, но оказалось, настоящие трудности только начинаются.
Я не стану описывать все, что мы пережили в пути в течение двух месяцев, что 
занял переход из Кумишек через перевал у Белой реки, по диким и безлюдным горам 

Кавказа до города Сочи. По моим сведениям подробные отчеты об этой экспедиции, 
описание явных и скрытых богатств этого края готовятся к изданию несколькими 
участниками нашей группы, которые впоследствии остались в России и оказались 
отрезанными от остального мира.
Совершенно неожиданно оказалось, что среди участников нашей экспедиции были 
специалисты почти всех профессий, необходимых для проведения научных 
исследований: горные инженеры, археологи, зоологи, врачи, а также представители 

других отраслей.
Хочу заметить, что самые сильные впечатления на меня произвела область между 
Кумишками и Сочи, которую многие участники нашей экспедиции с полным основанием 

назвали земным раем.
И хотя земли этого региона вполне пригодны для ведения сельского хозяйства, а 
также для строительства курортов, обладая множеством минеральных источников, 
способных привлечь сюда множество людей, нуждающихся в подобном виде лечения, 
тем не менее эти места абсолютно пустынны.
Когда-то этот край был населен черкесами, но с тех пор как 40-50 лет тому назад 

они эмигрировали в Турцию, сюда не ступала нога человека.
В пути нам попадались заброшенные поселки и заросшие сорняками одичавшие сады, 
которые прежде снабжали превосходными фруктами тысячи людей. Наконец, совсем 
обессилившие из-за нехватки продуктов питания, мы добрались до Сочи, города, 
расположенного на берегу Черного моря.
Здесь мы расстались с некоторыми участниками экспедиции, которые не смогли 
достойно переносить трудности этого утомительного перехода, окрещенного нами 
"путем на Голгофу". Затем с теми, кто остался, мы направились в Тифлис, где в 
то 
беспокойное время поддерживался относительный порядок, обеспечиваемый 
меньшевистским правительством грузинских националистов.
С тех пор, как я начал вести в Москве практическую работу по организации своего 

Института, прошло более четырех лет. За этот период времени я лишился почти 
всех