оказанной тоддами героям нашей второй главы, приняли под конец в стоустой молве 

такие размеры, что "отцы" проснулись и принялись наконец серьезно за дело.
Послали нарочного из Мадраса в Куимбатур. Теперь на путешествие туда требуется 
двенадцать часов, а тогда потребовалось двенадцать дней. Пришел приказ 
"правителю" уезда от главного начальства: "Поручается, де, г-ну коллектору, 
мистеру Джону Сэлливану, исследовать и проверить глупые басни о "Голубых горах",
 
а затем и донести о них по начальству".
Немедля коллектор снарядил экспедицию: уже не горсть людей, собранную кое-как 
межевщиками и тотчас же расстроенную, а такую экспедицию, словно он отправлялся 

с нею в полярные моря. С ним шла целая армия сипаев, несколько десятков боевых 
слонов, сотни охотничьих читт,<<21>> собак и пони, а в арьергарде следовали 
дюжины две опытных охотников-англичан. Везли подарки: тоддам оружие, которого 
они никогда не употребляют, а курумбам - праздничные тюрбаны, которых те 
отродясь не надевали. Все было как следует. Везли палатки и инструменты, врачей 

и лекарства, быков на убиение и туземных арестантов для удобрения земли там, 
где 
приходится рисковать жизнью и терять людей, взрывая скалы и проводя дороги. Не 
везли только одного - туземцев-проводников, опять-таки потому что все люди этой 

профессии снова разбежались из деревень. Участь, постигшая двух малабарцев в 
первой экспедиции, была жива еще в памяти всех. То, что прошло даром 
"барасаабам", может взыскаться с туземцев, рассуждали запуганные браминами - с 
одной, а англичанами и их "престижем" - с другой стороны, устрашенные дравиды.
Трое "больших раджей" прислали посольства из Майсура, Вадьяна и Малабара с 
инструкциями молить коллектора, чтобы он пощадил страну и ее многие народности. 

Гнев богов, - говорили они, - иногда бывает сдержан, но когда он разразится, то 

становится ужасным. Посягательства на священные вершины Тоддабета и 
Муккертабета 
должно будет отозваться неслыханными бедствиями для всего края. Семьсот лет 
тому 
назад цари Чоллы и Пандии, желая завладеть горами, отправились было с двумя 
армиями воевать с дивами, но не успели они перейти за туманы, как все были 
задавлены с обеими армиями и всем обозом обрушившимися на них огромными скалами.
 
В тот день пролилось столько крови, что скалы сделались от нее с тех пор 
ярко-багровыми на протяжении целых миль, и даже земля стала красною".<<22>>
Но коллектор остался непоколебим. Англичанина умолить всегда бывает трудно. Он 
не верит в могущество богов; зато все плохо лежащее всегда должно принадлежать 
ему - по божественному праву.
Итак, в январе 1819 года караван мистера Сэлливана тронулся в путь и стал 
восходить со стороны Денайгонкотты, то есть, оставив "смерть посылающий" 
водопад 
в стороне. Вот что затем читала недоумевающая публика в "Мадрасском курьере" от 

30 января и 23 февраля в перепечатанных этой газетой донесениях коллектора. 
Сокращаю и даю резюме:
"Имею честь доложить высокопочтеннейшей (Most Honourable) Ост-Индской Компании 
и 
их превосходительствам, гг. директорам, что вследствие приказания, полученного 
(такого-то числа и проч.), я отправился (следует повторение вышесказанного) ...
в 
горы. Заручиться проводниками я не успел; ибо под предлогом, что эти горы 
принадлежат их богам, аборигены объявили мне прямо, что предпочитают тюрьму и 
смерть путешествию за черту "тумана". Вследствие сего, снарядив отряд из 
европейцев и наших сипаев, 2 января 1819 года мы стали подыматься из деревни 
Денайгонкотты, отстоящей от подножья Нильгирийского "пика" на две мили... Для 

наглядного понятия о климате на этих горах, имею честь представить следующие 
сравнительные таблицы от первого до последнего дня восхождения".
Таблицы показывали, что тогда как со 2 до 15 января по всему Мадрасскому 
президентству термометр (по Фаренгейту) показывал во все время от 85° до 106° 
жары, - на Нильгирийских горах, начиная от 1000 футов над морской поверхностью 
ртуть стояла всего на 50°, спускаясь затем по мере восхождения и показывая на 
высоте 8076 футов всего 32° (то есть до нуля по Реомюру) в самые морозные часы 
ночи.
Забежав на минуту вперед, мы видим, что теперь, когда Нильгирийские холмы 
покрыты европейскими плантациями, город Уттакаманд имеет до 12000 постоянных 
жителей и все приведено в порядок и известность, климат этой прелестной страны 
есть уже сам по себе невиданное и чудесное явление: в 300 милях от Мадраса и в 
11 градусах от экватора, от января до декабря температура, невзирая на 
юго-западный и северо-восточный муссон, вращается постоянно между 15 и 18 
градусами разницы в продолжение самых холодных, как и самых жарких месяцев в 
году, от восхода до захода солнечного, в январе, как и в июле, на 1000, как и