"De Dea Syrie" Лукиана, и "De Nat. Deorum" Цицерона, 3, стр. 23). Наконец, 
астрономически эта планета представляется как шар, парящий над крестом - символ,
 с которым не захотел бы быть отождествленным никакой дьявол - в то время как 
Земля является шаром с крестом над собой.
V
#
/
crux ansata
Венера
Земля
Но в данном случае эти кресты означают не символ христианства, а египетский 
crux ansata, атрибут Изиды (которая есть Венера, а также Афродита и Природа); 
является фактом то, что Земля была перевернутым crux ansata, имеющим огромное 
оккультное значение, в которое нет необходимости вдаваться в данном случае.
Теперь о том, что говорит церковь и как она объясняет эту "ужасную связь"? 
Конечно, церковь верит в дьявола, и не могла бы позволить себе утратить его. 
"Дьявол является главной опорой церкви", - беззастенчиво уверяет один 
защитник1-23 Ecclesia Militans (воинствующей церкви). "Все александрийские 
гностики говорят нам о падении Эонов и их Плеромы, и все они приписывают это 
падение желанию знать", - пишет другой волонтер из той же самой армии, как 
обычно, возводя напраслину на гностиков и отождествляя желание знать, или 
оккультизм и магию- с сатанизмом.1-24 И далее он немедленно приводит цитату из 
"Философии истории" Шлегеля, чтобы показать, что семь ректоров (планет) 
Пимандера, "уполномоченные Богом содержать феноменальный мир внутри своих семи 
кругов, углубились в любовь к своей собственной красоте1-25 и стали восхищаться 
сами собой с такой силой, что из-за этого высокомерного эгоистичного 
низкопоклонства они в конце концов пали".
Таким образом, своенравие и порочность проложили свой путь среди ангелов, 
наиболее прекрасных созданий Бога, "обернувшихся против своего Творца". Таким 
созданием в теологическом воображении является Венера-Люцифер, или скорее 
наполняющий ее Дух, или Регент этой планеты. Это учение основывается на 
следующем соображении. Три главных героя великой небесной катастрофы, 
упоминаемой в Откровении, - это, согласно доказательствам отцов церкви, - 
"Verbum [Слово], Люцифер, его узурпатор, и великий Архангел, который побеждает 
его", и их "дворцами" (астрология называет их "домами") являются: Солнце, 
Венера-Люцифер и Меркурий. Это совершенно очевидно, поскольку позиция этих 
небесных тел в солнечной системе соответствует в их иерархическом порядке 
позиции "героев" XII-ой главы Откровения, и "их имена и судьбы (?) тесно 
связаны в теологической (экзотерической) системой с этими тремя великими 
метафизическими именами". ("Записки" де Мирвиля для Французской Академии о 
духах-похитителях и демонах).
Результатом всего этого было то, что теологическая легенда сделала 
Венеру-Люцифера сферой и владением падшего Архангела, или Сатаны, до его 
отступничества. Призванные согласовать это утверждение с тем фактом, что 
метафора "утренней звезды" относилась и к Иисусу, и к его Деве-матери, и что 
планета Венера-Люцифер кроме того была включена в число "звезд" семи 
планетарных духов, которым под новыми именами поклонялись римские католики,1-26 
защитники католических догм и верований отвечали на это следующим образом:
Люцифер, ревнивый сосед Солнца (Христа), сказал ему, переполненный своей 
великой гордыней: "Я поднимусь столь же высоко, как и ты!" Его намерению 
помешал Меркурий, хотя яркость последнего (который был св. Михаилом) столь же 
терялась в обжигающем пламени солнечного светила, как и он сам, и хотя Меркурий,
 подобно Люциферу, был лишь советником и хранителем славы Солнца (там же).
Скорее уж хранители "бесчестия", если учения теологического христианства были 
правы. Но здесь появляется раздвоенное копыто иезуита. Ревностный защитник 
римско-католической демонолатрии и культа семи планетарных духов, в то же самое 
время притворно удивляется совпадениям между языческими и христанскими 
легендами, между басней о Меркурии и Венере и исторической правдой рассказа о 
св.Михаиле - "ангеле предстоящем" - земном двойнике, или придатке Христа. Он 
показывает их, говоря: "подобно Меркурию, архангел Михаил- это друг Солнца, 
вероятно, его Митра, ибо Михаил- это психопомпный гений, который ведет 
отделившиеся от тела души к предназначенным для них жилищам, и подобно Митре, 
он является общеизвестным врагом демонов". Это демонстрирует недавно открытая 
Хвольсоном книга "Набатеев", в которой зороастрийский Митра называется "великим 
врагом планеты Венера"1-27 (там же, стр. 160).
Есть что-то во всем этом. На этот раз - это искренняя уверенность в совершенной 
идентичности персонажей небесных и заимствованных из языческих источников. Это 
любопытно, если все же не чересчур беззастенчиво. Если в древних аллегориях 
маздеистов Митра побеждает планету Венеру, то в христианской традиции Михаил 
наносит поражение Люциферу, и оба они получают в качестве вознаграждения 
планету побежденного божества.
Митра, - говорит Доллингер, - владел в древности звездой Меркурием, 
находившейся между солнцем и луной, но ему была дана планета побежденного, и со 
времени этой победы его всегда отождествляют с Венерой ("Иудаизм и язычество", 
том 2, стр. 109 во французском переводе).
В христианской традиции, - добавляет ученый маркиз, - Святой Михаил наделяется 
на небесах троном и дворцом врага, которого он победил. Кроме того, подобно 
Меркурию, этому демону-богу, которому во времена расцвета язычества посвящались 
все мысы на земле, Архангел является покровителем мысов и в нашей религии.
Означает ли это, если вообще во всем этом есть какой-либо смысл, что сегодня,