Выполняя «рутинную» работу, Терри чувствовал себя рабом. Протестуя против 
«рабства», Терри с детства стал делать «спустя рукава» любую работу, которую 
навязыва­ли ему окружающие. Таким образом, ни один человек не слишком-то хотел 
использовать его как «работника». Единственной бедой было то, что, привыкнув 
работать «спустя рукава» ради выживания, Терри продолжал в том же духе, 
выполняя 
задания для собственной фирмы.
Лиз, агент по продаже оборудования, выработала для себя противоположную, но 
столь же разрушительную так­тику самосаботажа. Она решила, что для того, чтобы 
сде­лать себя совершенно необходимым работником на фир­ме, ей нужно утаивать от 

своего шефа часть деловой ин­формации. Шефу приходилось буквально вырывать у 
нее 
информацию о клиенте, с которой она расставалась столь
111
мучительно, словно у нее вырывали зуб. Она всегда стара­лась говорить поменьше. 

Наконец шеф, устав от ее мани­пуляций, заявил: «Если ты думаешь, что сможешь 
удер­жаться на месте, манипулируя и укрывая информацию, то очень скоро 
окажешься 
за порогом моей фирмы. Ты дол­жна работать на меня так, как этого хочу я, а не 
придумы­вать способы личного выживания».
БУДЬТЕ ГОТОВЫ ЛИЦОМ К ЛИЦУ ВСТРЕТИТЬ НАИХУДШИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Пока вы цепляетесь за жизнь всеми правдами-неп­равдами, вы не сможете 
наслаждаться миром и гармонией. Чем больше вы боитесь оказаться на краю гибели, 

тем теснее вы льнете к убогой тактике выживания, пока не убиваете жизнь во всем,
 
к чему ни прикасаетесь. В резуль­тате простые задания кажутся вам невероятными 
пробле­мами, от которых зависит само ваше существование, и всякая радость и 
веселье покидают вашу жизнь.
Шанкарачарья, индийский философ тринадцатого ве­ка, сказал: «Даже величайший 
воин покрывается испари­ной страха, когда стоит на поле брани. И все же, хотя 
его тело боится и разум боится, его дух остается неустраши­мым».
Я никогда не попадала в гущу битвы, когда над голо­вой взрываются бомбы и 
повсюду свистят и звенят пули, но когда я смотрю военный фильм, то задаю себе 
вопрос: «Что бы я стала делать, окажись я на поле боя?» Очевидно, я стала бы 
искать самую глубокую яму, в которую смогла бы зарыться. Да, это было бы моим 
первым инстинктив­ным побуждением. И все же, если бы я увидела, что там
112
негде укрыться, то, наверное, обняв сам дух смерти, выпол­нила бы свой долг.
Как только я переключаю свой разум от страха изуве­читься на желание обнять сам 

дух смерти, тут же страх покидает меня и смерть становится моим защитником. В 
таком состоянии я чувствую себя куда более живой и силь­ной.
При самых худших оборотах, которые может принять ваша жизнь, допустите 
возможность того, что вам, может быть, не удастся выжить, и смело взгляните в 
лицо наихуд­шим последствиям. Тут вы обнаружите в себе благосло­венную вспышку 
мужества, которое коренится в вашем решении не выживать.
Когда вы увидите в смерти возвышенную манифеста­цию Творца, поймете, что она — 
близнец рождения, то она уже никогда не будет казаться столь страшной. Когда вы 

действительно захотите встретиться со смертью, ее дух защитит вас от страха 
перед болью.
Часто кажется, что на поле боя все пули направлены на самых отъявленных трусов.
СМЕРТЬ ЗАЩИТИТ ВАС
Мой помощник, Тим, рассказал мне о случае, который произошел с ним в Вашингтоне,
 
когда он возвращался в свою гостиницу после выступления на конференции. До­рога,
 
по которой он шел, проходила рядом с районом, славившимся беспорядками. Вдруг 
он 
заметил, что его преследуют около десятка бандитов.
Он ускорил шаг, но преследователи не отставали. По­гоня продолжалась, и Тим 
понял, что забирается все даль­ше вглубь опасного района. Преследователи уже 
дышали
113
ему в затылок. «Да, — подумал Тим, — это случилось». Он принял возможность, что 

ему суждено погибнуть этой ночью.
Внезапно он остановился и обернул лицо к бандитам. Его разум, подобно молнии, 
пронзила мысль: если ему суждено умереть в этот момент, он погибнет. Но смерть 
не будет концом. А поскольку смерть еще не конец, она дол­жна стать началом 
какого-то иного переживания. Воз­можно, смерть не так уж ужасна. Как писал 
суфийский поэт Руми: «Моя смерть обручит меня с вечностью».
Бандиты почувствовали бесстрашие, проснувшееся в Тиме. Когда страх перестал 
висеть в воздухе, их власть над Тимом кончилась.
Предводитель банды сделал шаг вперед и, протянув руку, сказал: «Что-то не так, 
приятель?» Пожав друг другу руки, они разошлись в противоположные стороны.
Новая подруга Тима, смерть, спасла его.